Серый градиент. Сумеречье

«Око», испустив красную вспышку, «прикрыло веки» и скрылось под черной блестящей оболочкой, перерабатывая информацию. Щелчок – и проем был свободен.

– Добро пожаловать в Новерру – оплот безопасности и счастья! – продекларировал все тот же шелест. – Долой сентрейское прошлое и предателя Либеру! Да здравствует мир! Да здравствует Квартлер!

Но Рей не прониклась и бесстрастно бросила на прощание:

– Можешь не стараться, все равно не куплюсь.

За проходом предстал продолговатый зал с высоким потолком.

На безупречно белоснежных стенах то тут, то там загорались и потухали электрические вывески. Туда-сюда бесшумно носились роботы разных форм и размеров. Конец зала пересекали зияющие дыры с темными тоннелями, сквозь которые пролегали рельсы. Практически все они пустовали, стоял лишь один серебристый вагон.

– Достопочтенные граждане Новерры, через пять минут гиперлуп перейдет в режим движения, – сообщила автоматизированная система управления. – Просим вас занять свободную капсулу.

Рей, выбрав ближайшее место из длинного ряда пустующих сидений, приложила палец к стеклу и забралась внутрь.

Мрак, заполнивший тесную капсулу, прорезали вспыхнувшие заставки. Прямо по центру всплыло окно с надписью: «Огласите ваш пункт назначения».

– Центр.

Почувствовался небольшой толчок, и гиперлуп тронулся. От скуки Рей глянула на движущиеся перед собой картинки. Небесные просторы, парящие скалы, горы и даже целые острова, а над ними пролетали человеческие силуэты. Из их ладоней извергались языки пламени, вспышки света и полыхающие кольца.

В конце видео призывало: «Спеши погрузиться в новый неизведанный мир! Долгожданная ПСИграмма „Асгарт 3—10“ уже в свободном доступе!».

И вот в этом цирке я так хотела участвовать в детстве? Повезло, что не разрешили, психика хоть уцелела… частично.

Невеселые думы захватили Рей так сильно, что она не сразу услышала монотонный клич системы покинуть капсулу. Оставив ее на гиппероне, гиперлуп понесся вперед и уже через мгновение растаял в темноте.

Миновав гиперлупную остановку, Рей поплелась по мощеной дороге, по обе стороны окруженной линией однотипных строений. Повсюду царила мертвая тишина. Куда бы ни упал взор – везде сплошная серость, серые улицы, серые небоскребы, и будь здесь кто-то из жителей, можно было бы добавить «серые люди». Но по ночам здесь ни души ни сыскать.

Наконец серую массу зданий-близнецов освежил полукруг из темных, почти черных широких зданий.