Когда остановились часы

Прямо посередине зеркала была трещина, поэтому ему приходилось то и дело наклонять голову, чтобы увидеть себя получше, и от этого он становился похож на рыжеволосого исполнителя хип-хопа.

– Я скоро вернусь, Олли! – крикнул папа в открытую дверь. – Скупщик золота живёт всего в двух кварталах от нас. Он выпишет мне чек, и я схожу в банк и открою счёт. После этого можно будет выплатить задолженности. С двенадцатью тысячами мы полностью расплатимся к декабрю. Как же удивятся эти банковские шишки! Часовому магазину Тинкера не быть банкротом!

Мистер Тинкер хмыкнул и похлопал по карману своей толстовки с капюшоном, где с самого утра был спрятан мешочек с золотом.

До этого он лежал у него под подушкой. Оливер слышал, как поздно вечером папа забрал мешочек из магазина. Наверное, он был так взволнован, что не мог спать.

Оливер подумал об этом, потому что обычно папин храп будил его хотя бы один раз за ночь. Или же Люси пинала его ногой прямо в грудь. Они спали на одной кровати головами в разные стороны, а папа занимал узкую койку у противоположной стены, рядом с плитой.

Их однокомнатная квартирка была тесной и тёмной: единственное маленькое окно находилось в ванной, а дверь открывалась в переулок позади дома.

Пока мама Оливера была жива, Тинкеры жили в квартире наверху. Но из-за покупки лекарств и проблем в магазине последние два года… По правде говоря, дела не то чтобы шли очень плохо, просто папа Оливера не имел деловой хватки. Например, он заблуждался насчёт того, на сколько времени им хватит денег мистера Куигли.

Оливер решил, что самое позднее – до сентября, но ничего не сказал. Папа всё равно никогда его не слушал, и Оливер не мог вспомнить, когда в последний раз он видел его таким счастливым.

Мистер Тинкер вышел из ванной и направился к плите.

– Пускай Люси поможет тебе в прачечной, – сказал он, наливая кофе в термокружку. – Наверное, она уже в парке. Играет в футбол, пока не стало слишком жарко.

Оливер выставил вверх два больших пальца, и мистер Тинкер, радостно напевая, закрыл за собой дверь.

Оливер сидел молча, пока пение в переулке не стихло. Даже если бы он не проиграл спор с Люси, он не стал бы просить её помочь ему с бельём. Пусть радуется своему досрочному освобождению. К тому же она совершенно нормально отнеслась к тому, что её планы на лето нарушились.

Хотя может быть, и не на всё лето. Оливер не мог поверить, чтобы на ремонт часов, даже таких гигантских часов, как в Блэкфорд-Хаус, ушло столько времени.