Роковой удар спортсмена

Тимур не знал, что надо говорить в таких ситуациях, с кем начать общение и куда можно присесть. Гробовую тишину нарушил тихий, но необычайно веский голос:

– Здорово друг! Что не здороваешься с соседями? Кто такой? Откуда и за что к нам определили, а?

Говорил сухой старичок с пронзительным взглядом черных как пропасть, глаз, свесив ноги с кровати, спрыгнул на холодный бетонный пол и подошел вплотную.

– Юматов Тимур, девчонку защищал от двух, убил одного, случайно…

Камера взорвалась возгласами неодобрения, атмосфера сгустилась как тучи перед дождем.

Тридцать жестоких взглядов пожирали дерзкого новичка, который явно не имел отношение к преступному миру и попал сюда по глупости. Или для чего–то еще?! Может это ментовская «наседка»!

Смотрящий обошел жилистого спортсмена и подошел к параше. Зажурчала струя, камера стихла, все ждали решения Сухого. У Тимура вспотели ладони, он ожидал самого худшего и был готов биться до последнего. Сегодня он попал в новый и пугающий мир. Туда, где не знаешь, что произойдет в следующую секунду.

Если «братва» зацепиться за какой–либо «косяк», ему не поздоровиться. Могут заколоть «заточками» или затоптать насмерть, или еще хуже – изнасиловать всей камерой и тогда можно мылить веревку.

Сухой вытер руки об старые вытянутые трико и вернулся на свое место. В камере находилось около пяти мужиков средних лет, все синие от татуировок, с колючими взглядами и тяжелой аурой душегубов, и два десятка молодых парней. Все настороженно наблюдали за новичком, Гвоздь вытащил из-под матраца заточенную ложку, и приготовился прыгнуть на новичка.

Сухой опустился на продавленную кровать и усталым голосом сказал:

– Ладно, будь пока мужиком, а потом разберемся. Твоя «шконка» сверху, пацаны подвиньтесь, пусть братик ляжет.

Юматов сдвинулся с места и прошествовал к освободившемуся кусочку кровати. Справа лежал дерганый парень в темно–синем спортивном костюме и поджигал зажигалкой полчища клопов, которые рвались из–под плаката «Анджелины Джоли» поближе к потолку.

Слева храпел мужичок лет сорока в вытертом пальто и джинсах. Юматов осмотрелся: в углу – параша; справа ящик, заставленный черными пакетами; слева от входа – холодильник; по центру камеры – узкий длинный стол. На столе валяются газеты, пару пепельниц, алюминиевые кружки, головка лука и краюха черного хлеба. Преисподняя!!!

Со всех сторон врываются флюиды настороженности и звериной жестокости. Юматов лег поудобнее, и подложил под голову локоть.