Десять падений

Десять падений

Григорий Горин

Насколько низко может пасть человек? До какой степени половой извращенности он способен дойти? Как многое ему дозволено считать сексуальным? Насколько же сильным является его влечение к небытию, из которого он и был когда-то вызван? Ответы на эти и другие серьезные вопросы вы обязательно получите, если найдете в себе достаточно сил, чтобы с головой окунуться в необычную поэзию Григория Горина.

Десять падений

Григорий Горин

© Григорий Горин, 2017

ISBN 978-5-4474-8974-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Стоны протяжны

Кожа бела.

Кожа жирна.

Ладони потны, ступни потны, подмышки потны, груди

потны,

Шея потна, промежность потна, анус потен, лицо потно.

Зубы грязны.

Глаза незрячи.

Пару дней тому назад ей исполнилось двадцать два.

Отсутствие женихов,

Отсутствие ног,

Отсутствие рук.

Она ампутант:

То есть её великое пристрастие.

В шестнадцать лет она имела идеальные конечности.

Она задалась заветной целью: каждый год отрезать

По одной конечности.

Наибольшее счастье для неё —

Постоянно пребывать в чистой пассивности, быть

объектом.

В свои цветущие двадцать лет ей

Больше нечего было ампутировать:

Долгожданный рай сексуальной пассивности,

Для неё, наконец, настал.

Она ощущает себя

Ароматным сладострастным цветком из плоти

Жаждущим постоянно наполняться чужой грязью.

Ампутированные руки до локтей,

Ампутированные ноги до колен —

Являются олицетворением мужских половых членов.

Милые культи —

Она обожает крутить ими, ощущая свою беспомощность.

Она любит, когда другие играют с её культями

и в ехидстве

Называют её уродкой, уродом —

Это заставляет её влагалище пульсировать и течь.

В этом году она убедила любимую мать

Совершить священное действие:

Выдавить ей пальцами жадные до похоти глаза —

Большие, зелёные кокетливые глазки,

Чтобы ещё сильнее увеличить интенсивность своей

пассивности.

О, как же сладка была та боль!

А после, эротическое жжение:

Мать вымыла из её глазниц остатки глазных яблок

и зрачки

Своей тухлой мочой из ночного горшка.

Кровь и кусочки ненаглядных глаз, смешанные с пахучей

мочой стекали ей в рот,

В судорогах она проглатывала всё это как святую воду.

Раны заживали поразительно долго.