Ночь вне закона

Ты сам повелся…

– Я гоню? Ты, сука, ответишь! – и один из них силой толкнул другого руками в лицо. Тот отлетел в сторону, задев случайно Эдуарда. Эдуард с разворота послал блатного в нокаут. В камере наступила тишина.

– Ты что, борзый? – обратился к Эдуарду один из «блатных». – Берегов не видишь?

– На зоне не кулак, а базар катит, – обратился к Эдуарду один из спорящих. – Западло решать базаром? Опустят сразу. На парашу отправят. Усек?

– Усек. Извини, брат, не хотел. Так вышло, – поднял Эдуард упавшего парня.

– Слышишь, это была твоя телка или кто?

– Жена…

– Уматовая! Держи крепко, чтоб не улетела.

Эдуард ничего не ответил, только угрюмо кивнул.

– Гринюк, на выход! – какой-то милиционер окликнул Эдуарда, открывая замок на решетке.

В дежурной части Эдуарда ждал Стас.

– Я договорился, тебя отпустят до утра. В 8 часов утра я тоже буду здесь, не подведи ребят.

Старший лейтенант – ответственный дежурный, молча кивнул.

Эдуард вышел на свежий воздух.

Ночной запах его опьянил. Все произошедшее было как во сне.

– Подбрось меня домой. Свой «джип» я оставил на парковке, возле офиса.

– Садись.

Машина развернулась на стоянке возле райотдела и исчезла в темноте.

– Эдка! С порога кинулась к нему Марина.

– Да, моя мышка-малышка. Меня отпустили до утра. Не волнуйся, все будет хорошо.

Марина прижалась к нему, обхватив руками его шею. Руки Эдуарда скользнули по ее телу, тонкой талии.

Легкий пеньюар очертил ее тоненькую фигурку. Эдуард почувствовал волнение Марины, его лицо зарылось в ее распущенные волосы. Губы жадно целовали ее шею, плечи. Прижимая одной рукой к себе ее тело, другой рукой Эдуард гладил шею и грудь Марины, нащупывая и гладя пальцами ее эрогенные зоны. Рывком сняв с себя одежду, он понес свою легкую ношу на кровать. Покусывая ее коленки, Эдуард гладил это послушное трепещущее тело, соски, бедра.

– Кисуля моя, девочка моя, как я тебя люблю, – хрипло шептал Эдуард в ухо Марины.

От этих слов, нежных рук, поглаживающих ее тело, у Марины вырвался стон. По коже побежали мурашки, ноги задрожали. Она забилась в его руках в пароксизме страсти.

Эдуард за год семейной жизни хорошо изучил это желанное, послушное молодое тело. Вновь и вновь добиваясь всплесков сладострастья ее тела, Эдуард «заводился» сам, часами наслаждаясь сладостным действием, которое происходило с ней по его воле.