Цена доблести

– Посол Мордора – «Голос Саурона» – громогласно объявил обер-церемониймейстер.

– Вот видишь, началось… – король поднялся на возвышение и занял место на троне.

Глир-Асгарнаур и Мизандель встали справа у подножия трона.

Под звуки фанфар опять распахнулись церемониальные двери, и на пороге возникла высокая черная фигура.

«Ну и страшилище…» – подумала Мизандель, сморщив носик, когда посол Мордора приблизился.

Голос Саурона был одет в черный балахон с накинутым на голову капюшоном. Большую часть лица его закрывала покрытая мордорскими письменами черная стальная маска, с тремя большими и шестью малыми рогами.

Прорезей для глаз и носа не было, и открытым оставался только рот и подбородок.

– Мой господин Саурон приветствует вас… – и посол выдавил гримасу, которая, по его мнению, должна была означать улыбку. Неровный безгубый рот, покрытый коростами, растянулся, обнажив два ряда грязных гнилых зубов.

Король кивнул.

– Темный Властелин недоволен неравноправным положением орочьего меньшинства в приграничных территориях.

 – продолжал посол – Саурону небезразлична судьба бедных орков, которые в той местности являются коренным населением. Мордор требует предоставить широкую автономию пограничным провинциям Удун и Западный Нурнен, томящимся под властью Гондора.

Король поднял руку:

– Передай своему господину, что Гондор сам в состоянии разобраться со своими территориями. Ни о какой автономии речи идти не может – жестко отчеканил Элендил.

– Это отказ?! – изо рта посла брызнула темная слюна.

– Аудиенция закончена… – король не собирался продолжать разговор.

– Что ж, Темный властелин предвидел такое развитие событий. В таком случае я уполномочен заявить, что если Гондор не в состоянии защитить своих подданных, то Мордор оставляет за собой право для защиты орочьего меньшинства от геноцида, ввести в Удун и Западный Нурнен ограниченный контингент войск – Голос Саурона повернулся, и быстрым шагом направился к выходу.

Король повернулся к эльфу.

– Лично я не вижу мирных путей разрешения конфликта.

 – проговорил он задумчиво – что скажешь старый друг?..

– Тогда это война… – с непроницаемым лицом промолвил Глир-Асгарнаур, с тревогой поглядывая на дочь. Но та не слушала их разговор. Ее внимание было поглощено созерцанием гвардейцев из почетного караула.

Мизандель задумчиво брела по полю прошедшей битвы, вглядываясь в лица убитых. От обилия трупов по спине бегали холодные мурашки, а к горлу подкатывала противная тошнота.