Имею право сходить налево

И никто из перечисленных, в том числе и я, в силу отсутствия начального образования в этой области не имеет представления, как должно выглядеть расставание после молниеносного секса. Остается полагаться только на опыт в других областях, в тех, в которых ты собаку съел. А это, как вы сами понимаете, выглядит не всегда вразумительно. То есть когда вот, к примеру, Алина Кабаева на ковре, ножки голенькие, попкой обруч подбрасывает – все понятно и никаких претензий нет. Человек на своем месте. С пяти лет знает, как попой объяснять простые истины.

Учили. Но вот когда она в Государственной думе косит под Фурцеву и голосует то за госбюджет, то за поправки в закон о статусе судей, выглядит это так, словно продолжает она попкой обруч подбрасывать. Сомнения в себе внушает. То есть утрата природной среды обитания мгновенно сказывается на нашем поведении.

Я одеваюсь, чтобы уйти и больше не вернуться, и женщина совершенно четко себе представляет, что я уйду и не вернусь. И ничего поделать с этим нельзя, и лучше бы ей сказать: «Ладно, беги, ищи следующую, да и мне пора».

Нет. Она все равно спрашивает: «Ты мне сегодня позвонишь?» Ну, какого черта я ей должен звонить? Зачем? Чтобы снова слушать «Укуси меня вот здесь! Укуси еще!»? Я не сибарит, вопреки собственному удовольствию могу, конечно, пару раз зубами клацнуть, но делать это каждую ночь – увольте. А если она привыкла быть искусанной каждую ночь, то какой может быть звонок сегодня вечером? И я напоминаю так, уже без ночного пыла: «Ну, мы же договорились идти в «Сахар»?» И добавляю: «Милая». И одно это уже вносит совершенно ясное понимание, что я не позвоню и ни в какой «Сахар» мы не пойдем. Но так положено. Этим она находит себе объяснение, почему спит с кем попало, то есть возлагает на меня свою ответственность побыть некоторое время распутной бабенкой, а я взамен де-юре как бы не имею возможности считать ее таковой, ибо она просила позвонить для продолжения общения навеки, я обещал, а не позвонил. То есть это не она развратна и непостоянна, а я. За такой логикой мне только и остается поступить по-мужски: сказать себе, что легкомысленна она и порочна. А какие серьезные отношения могут быть с такой женщиной? То есть если короче, то она предоставляет мне шанс стать скотиной во имя ее ухода от ответственности за спанье с кем попало, и я снимаю с нее бремя моральных переживаний: ушла-де скотина – оно и к лучшему.

И ведь самое главное, что все это известно изначально, с самой первой секунды.