Гэп

 – Я не трогал эти чертовы ворота! Кирпичная стена, но не эта, а та… другая, в Стратфорде, открылась, и я прошел через светящийся коридор, а потом оказался здесь…

Том понимал, что все им сказанное звучит более чем неправдоподобно, но по-другому он не смог объяснить, как оказался здесь. Двое мужчин, которые держали его на земле, усмехнулись. Третий поморщился, словно услышал несусветную чепуху, а затем приказал поднять его.

– Мы отвезем вас в Центр воспитания, мистер Спаркли, объясняйтесь уже там.

К ним подъехал черный экипаж, запряженный двумя лошадьми.

– Это акция по борьбе с изменением климата? – удивленно спросил Том, когда его запихивали в карету. Ему никто не ответил. Увидеть, что происходит вокруг, он тоже не смог: экипаж был без окон.

Центр воспитания, как его назвали местные полицейские, был очень тесным: небольшой трехэтажный домик с узкими лестничными пролетами и решетками на каждом окне. При входе в помещение большими буквами была выбита фраза «Home Matters!»[2 - Важен Дом! (пер.

с английского).] и тот же символ из пяти колец. Полицейские предупредили, что скоро его допросит директор центра.

– Мистер Эсэрс лично инспектирует всех сумасшедших, пытающихся выбраться из Гэпа, – с этими словами они затолкнули Тома в одну из камер.

– Какой Гэп?! – переспросил он. – Где я нахожусь?

Дверь его камеры захлопнулась. Том оказался в тесной комнате в полтора квадратных метра, с низким потолком. Нельзя даже выпрямиться в полный рост. Из мебели в камере находился только один скрипучий стул, на который Том, собственно, и сел.

Через некоторое время он стал улавливать звуки и слова людей. Его камера располагалась недалеко от пункта приема посетителей.

– Я знаю, что Дневник памяти моей семьи украли модернисты! Они живут по соседству и постоянно следят за мной! – жаловался за стеной старый женский голос.

– Миссис Адамс, мы не можем принять ваше заявление. Наш центр перегружен более серьезными вещами. И Дневник памяти не представляет ни для кого коммерческую ценность, только символическую – и то сугубо для вашей семьи, – устало отвечали ей.

– Ка-а-ак вы смеете? Ну конечно, о чем я думала! Я ведь пришла в логово модернистов, которые не уважают память Гэпа!..

Шум быстро стих. Вероятно, женщину вывели из зала. Далее стал говорить мужчина с хриплым голосом, он жаловался на притон возле его дома.

– Притон оксикоманов, – нервно перебирал он слова. Том впервые услышал этот термин.