Пулковская Цитадель

 – Андрей Германович, проследите, чтобы население было информировано правильно.

– Хорошо, – ответил министр связи.

Связь отключилась. Геннадий Григорьевич устало обвел взглядом присутствующих.

– О закрытии объявим завтра в восемь ноль-ноль. За ночь нам предстоит проделать много работы. Кто-нибудь… – Он рассеянно посмотрел по сторонам. – Соедините с губернатором…

Главврач прикрыл чуть припухшие глаза рукой и принялся массировать виски.

– Вам нехорошо? Геннадий Григорьевич…

Главный санитарный врач Российской Федерации был срочно госпитализирован.

Через два часа он впал в кому, а еще через три врачи наблюдали изменения пигментации эпидермиса.

– Неужели гиперпигментацию вызывает вирус? – Один из профессоров низко склонился к больному. – Это поразительно… стремительное воздействие на меланин.

– Перестаньте, коллега, – возразил второй светила науки, – возможно, это нервы. Спазм сосудов, наконец. Нехватка кислорода…

– Нет-нет. Посмотрите поближе. Синий пигмент, коричневый и даже зеленый! Этого не может быть.

Геннадий Григорьевич оставался под пристальным надзором лучших вирусологов еще три часа, после чего самостоятельно вышел из комы. Когда он открыл глаза, дежурившая медсестра шарахнулась в сторону. Главный санитарный врач страны посмотрел на нее огненно-красными глазами, а затем резко вскочил, сорвав с себя датчики и трубки…

Глава четвертая

Мать

Четырнадцатое сентября 2013 года, город Санкт-Петербург, улица Ивана Застрельного, родильный дом № 143.

Лариса боязливо приняла маленький сверток, глядя на него круглыми от любопытства глазами. Пожилая старшая медицинская сестра родильного отделения наигранно грозно предостерегла:

– Голову держи!

– Как? – пискнула Лариса.

– Ты не поверишь, руками! – медсестра поддержала новорожденного, который почти весь уместился на ее больших и ловких руках.

– И… что делать?

– Прикладывай к груди.

– Просто приложить и все? А как ему объяснить, что он должен делать?

Медсестра прыснула:

– Ну, вы даете, молодежь.

Не надо ему ничего объяснять, он все сам знает и все умеет. Пацан у тебя славный. Как назовешь?

– Дементий.

– Сама придумала или кто подсказал?

– Мама… у нас дедушку так звали.

– Дема, стало быть.

– Ага. – Лариса расплылась в улыбке и вдруг ойкнула, чуть не выпустив ребенка. Тот недовольно крякнул, но сосок не выпустил. И через секунду уже довольно чмокал. – Ой, и правда сосет.