Фрактальный принц

 – И, похоже, не хочешь признаваться мне в этом.

– Ничего подобного. Я как открытая книга. – Я вздыхаю. – Неужели тебе больше нечем заняться? Психотерапевтических роботов изобрели уже четыре сотни лет назад.

– А ты уверен, что не разговариваешь с одним из них? – Бабочка-аватар рассыпается пузырьками ку-точек, оставляя после себя лёгкий запах озона. – Тебе надо немного поспать, Жан.

Я прикасаюсь к Ларцу, ощущаю твёрдое тёплое дерево и снова раскручиваю его в воздухе, пока грани не сливаются в одно расплывчатое пятно.

Движение нагоняет дремоту. «Перхонен» права. Думать об этом легче, чем о Марсе, дворце и богине. А как только я закрываю глаза, все они тотчас возвращаются.

Дворец памяти на Марсе мог быть моим, со всеми его залами, восковыми и бронзовыми статуями, драгоценностями и камнями зоку, украденными у алмазных разумов и богов. Теперь всё это, вся моя жизнь пропала, всё поглощено архонтами, превратившими замок в тюрьму. Единственное, что мне осталось, – это Ларец и сопутствующие ему воспоминания.

Я мог протянуть руку и всё вернуть, но не сделал этого. Почему?

Я не Жан ле Фламбер.

Я мысленно прохожу по мраморно-золотым коридорам и через открытые двери заглядываю в комнаты украденных воспоминаний.

Здесь время, когда я не хотел быть Жаном ле Фламбером. Я жил на Марсе, в городе забвения под названием Ублиетт[6 - Место забвения (фр.).]. Я создал себе новое лицо. Я построил новую жизнь. Я встретил женщину по имени Раймонда. Я спрятал все свои тайны даже от себя самого.

Здесь происходит Вспышка – исключительное явление в технике и пространстве-времени. Яркий взрыв в марсианской ночи, умирающий Юпитер осыпает жителей Ублиетта квантовыми грёзами.

Здесь находится зал, названный Переходом между Рождением и Смертью, – построенное мною здание, напоминающее бессмертным о конце всего.

Здесь живёт возлюбленный одного архитектора, чьи воспоминания я… меня вдохновляли. Он поражён Вспышкой. В его разуме я видел пламя богов. И захотел им завладеть.

Здесь марсианские зоку.

После Протокольной войны они принесли с собой Ларец. Внутри заключён гогол Основателя Соборности, одного из правителей Внутренней Системы. Пленённый бог.

Здесь живёт женщина по имени Джилбертина – ещё один предмет моего желания, хотя мне и не следовало её желать. В её памяти я и спрятал Ларец. Я носил лицо, полное холодной решимости, которое теперь кажется мне совершенно чужим. «Стать Прометеем», – что-то вроде этого сказал ей прежний я.