Эксперимент

Её глаза различались цветами: серый и зелёный. Этот небольшой недостаток она замещала прытким, волевым характером. Считала, что так избежит лишних вопросов. Действовала, как кузнецкий молот. Только искры летели врассыпную. Но вопросы всё же задавались.

– Через час жду всех в кают-кампании.

Кощей вылез из капсулы и покинул отсек. Без разминки. Его искусственные мышцы в этом и не нуждались. Синтетика приходила в тонус, чуть только кровообращение приходило в норму.

– Зря вы так. Кощей Вячеславович просто не может дождаться прибытия.

Это же так волнительно! Никто до нас не забирался в эту часть галактики, – тихо сказала Ольга, скромно прикрывая обнажённое тело.

Она так стеснялась, что никак не могла приступить к упражнениям. При поднятии коленей к груди и наклонах до пола самые интимные части тела откроются на всеобщее обозрение. Одна только эта мысль вгоняла в краску. Впрочем, за разминкой остальной команды Ольга наблюдала без всякого стеснения и не отводила взгляд, когда это замечали.

– Мы все ждём того же.

А он просто зануда, – небрежно отмахнулся Антон, словно говорил непреложную истину.

– Великий зануда, – нахмурилась Ольга.

– Проживи любой двести шестьдесят лет, тоже стал бы великим.

– А кто мешает? Теперь это не так уж и сложно. Вот только не каждый способен потратить сто лет на один проект и перевернуть устоявшуюся культуру.

– Да, тут я согласен. Это больше похоже на безумие, – Антон встал в полный рост, посмотрел по сторонам. А потом окинул взглядом и саму Ольгу. Хрупкую, совсем молодую.

С едва заметным пушком на груди и руках. Сколько ей? Двадцать? Может, двадцать пять. Не больше. – Оля, если не возражаешь, давай на ты. Что ты забыла в этой экспедиции?

– Понимаете, Антон… Понимаешь, я росла на трудах Кощея Вячеславовича. Его монографию о реалистичности сказочных миров прочитала ещё в первом классе. И диплом писала на основе его трудов по метафантастике эпохи неопостреализма двадцать шестого века. Разве я могла не подать заявку?

– О, Великая Наука! Что может быть глупее двадцатишестилетней экспедиции в таком юном возрасте? Ладно, я понимаю, лет в семьдесят.

Когда и дети повзрослели, и взгляды устоялись. Дома уже всё надоело, муж больше посматривает на сторону, чем на тебя. Но в двадцать лет сама природа требует продолжать род. Нянчиться с малышами, болтать с другими мамочками о всякой всячине. Неужели ты от всего этого отказалась ради какого-то там эксперимента?

– Какое тебе до этого дело? – возмутилась Ольга.