Лемурия

И, взяв Ирину за локоть…

«Грубиян! Он никогда такого раньше…»

…вывел её в коридор.

И плотно прикрыл за собой дверь.

– Зачем? – спросил Алексей.

Вопрос, состоящий из одного слова, был ей вполне понятен.

– Я замёрзла! – вызывающим и одновременно жалобным тоном произнесла Ирина.

И тут же попыталась перейти в атаку:

– Как ты мог! Я сама бронировала билеты, выбрала лучшие места. Я ждала тебя полчаса! На улице! Зимой! В мороз! Мы же три года не были!..

Алексей покачал головой.

– Всё, Ириша, всё,.

. – тихо сказал он. – Совсем, совсем плохи дела стали. Корчинский приехал неожиданно, как снег на голову свалился на пару с этим вот мужичком лысым, который от партнёров за денежками присматривает.

Алексей вздохнул тяжело и посмотрел на жену по-собачьи виновато.

– Прости, все концерты отменяются. Кризис чёртов…

– Как? – удивилась Ирина. – Мы же вчера только обсуждали…

– А сегодня кое-что произошло, – пояснил Алексей. – Не хотел тебе об этом говорить… Может, и правла не стоило тебе знать.

Как говорится, спокойней бы спалось. Но мне важно, чтобы ты поняла меня. Корчинский…

Алексей скривил губы.

– …просит уехать из страны. Срочно. Две недели уже просит. Я его понимаю, он тоже в истории замешан…

– Какой ещё истории?! – воскликнула Ирина и схватила мужа за рукав. – Что у тебя происходит? Куда ты семью втянул?!

Алексей погладил её побелевшие пальцы и осторожно разжал их.

– Не надо, Ириша. Ни к чему…

Гладил её ладонь, успокаивая.

– В общем, бизнес-проблема.

Осенью оформили кредиты без согласования с партнёрами. Были вложения, купили офисное здание в центре. В сентябре всё казалось надёжно. Связали цепочку, посредник должен был быстро перекупить здание… Всё как обычно… К декабрю досрочно гасили кредит и закрывали историю. Партнёры и узнать бы не узнали… Ни Фёдор, ни другие… Да ты не знаешь их…

– Что случилось, Лёша? – севшим от волнения голосом спросила Ирина. – Что натворил?

– Я натворил?! – возмутился Алексей и отпустил её ладонь.

 – Разве я этот кризис придумал?! Разве я инвесторов распугал? О прежней цене и речи нет! Вообще не понятно, кто теперь это здание купит! Это же сколько миллионов зависло! Да разве это я!..

Он застонал и обхватил голову руками.

Минуты две они стояли молча.

Ирина не знала, что ей сказать, какие подобрать слова, чтобы утешить мужа. Прежняя злость на него сменилась жалостью. Жалостью, в которой не было страха за себя. Только – за него.