Цветы Персефоны

Он провел рукой по зарождающемуся изгибу, видневшемуся под рубашкой. Похоже, ему удавалось. Поэтому он решил посетить Уолтера Бригмана, владельца скромного ресторана на Нортумберленд-авеню, недалеко от Национальной галереи и Трафальгарской площади, где подавали вкусный ростбиф с жареным картофелем, соусом из редиса и йоркширским пудингом, которые, как он надеялся, вполне удовлетворят его аппетит. Слюнки потекли, когда он представил ожидавший его фантастический взрыв вкуса.

Он покинул кабинет и пошел по ветхому узкому коридору с пронумерованными дверями, пока не добрался до современного лифта, который доставил его на главный этаж.

Посетителей в музее уже не осталось. Тускло освещенные комнаты были поглощены тенями, которые ползли по полу и стенам в поисках укрытия. Внутри здания находилось, вероятно, не более пяти-шести исследователей, которые вскоре покинут – некоторые из них с большой неохотой – эти сводчатые потолки из мрамора и обожженной глины восемнадцатого века.

Он был одним из них.

Для Андреса Косты Британский музей был вторым домом.

Когда в возрасте двадцати трех лет он получил международную стипендию, позволившую ему закончить докторскую диссертацию о роли лорда Элгина в исследовании Древней Греции, музей навсегда завладел его сердцем. Диссертация принесла ему степень cum laude[6 - С почетом (лат.). Высший уровень отличия при получении академической степени.] и вражду с несколькими непокорными британскими археологами старой школы.

А еще единодушное признание международного научного сообщества за смелость в споре со старейшим музеем мира. С этого момента его жизнь стала вращаться вокруг Британии. Она превратилась в сплошные экспедиции, археологические раскопки и написание статей. Именно поэтому он решил взяться за свое нынешнее задание – исследование мифов о Троянской войне на основе текстов и рисунков на сосудах с надписями dinos и керамических кувшинах pelike, которые были частью коллекции музея. Он был в восторге от возможности подержать в руках настоящие кусочки истории. Это оставалось его мечтой с самого детства. Единственным утешением для Андреса Косты перед смертью было осознание того, что он достиг этой цели.

Шаги гулко звучали в огромных залах, посвященных его любимой Древней Греции. Да, разумеется, его притягивал Розеттский камень[7 - Стела из гранодиорита, найденная в 1799 г. в Египте.