История тысячи миров

Она взяла в руки скрипку, но вновь промахнулась, на сей раз совсем переборщив с эмоциональным уклоном, да ещё и в очередной раз, огорчившись своим слабым владением этим инструментом. Когда же очередь дошла до гитары, лицо Софи просияло.

Это было бесспорное попадание, хоть с первых двух попыток сыграть мелодию получилось недостаточно точно. Она сидела на фортепианной скамье и, уложив листок на крышку закрытого инструмента, прикладывала все свои силы, чтобы достаточно сильно зажимать струны и сменять аккорды без получасовых пауз.

Этот инструмент отец называл простонародным и открыто не уважал, однако для его дочери уроки игры на гитаре были гораздо интереснее занятий с арфой или флейтой. В гитаре чувствовалась лёгкость и многогранность, гитара была не так пластична к мягкости и оттенку звука, как то же фортепиано, но она была всё-таки лучше громоздкого ящика, удобно лежала в руках, ближе к сердцу.

Спустя несколько проб, Софи подобрала нужный ритм, более подходивший тем или иным местам мелодии и необходимую громкость, изловчилась быстро переставлять пальцы.

Щёки её сводило от улыбки, а когда ей удалось сыграть своё произведение ни разу не сбившись, она победоносно вскочила со своего места и, подняв гитару над собой, громко рассмеялась.

Это ощущение было несравнимо с прочими. Это был восторг от проделанной работы, от собственного труда, всецело принадлежавшего ей одной. Это было нечто, что было отныне непросто очередной её тайной мыслью, а тем, что смогло появиться на свет, обрести чёткую форму и существовать отдельно от неё.

Это была её музыка, порождение её сердца.

И на какой-то миг Софи осенила безумная, но такая притягательная идея. Ей захотелось сейчас же подняться на последние ступени лестницы и сыграть своё небольшое произведение духам на чердаке. И, чёрт возьми, ничего не могло остановить её в этом. Пока она бежала по лестнице, аккуратно придерживая гитару перед собой, её сознание замирало от счастья. Ей так нравилось повторять те слова, которые запрещали родители, называя дурным тоном, когда ей было хорошо.

Ей так нравилось не видеть их, знать, что их нет поблизости. И ей так нравилась мысль, что духи могут услышать её…

Едва она добежала, то явственно поняла, что стук в висках и сбившееся дыхание не дадут ей справиться с задачей так же хорошо, как она сделала это в последний раз в гостиной. Спешка не сыграла ей на руку. Только отдышавшись хорошенько, Софи смогла сесть на последнюю ступеньку и поудобней примостить инструмент.