Темь. В поисках истины

Пойдем вон в тот крайний гадюшник, ударим по пиву и шаверме…

И, галантно взяв Антона под руку и прихватив лежавшую на земле большую, смахивающую на бурдюк сумку, напористо направился к огоньку самой дальней от вокзального входа закусочной. Антон решил, что ему терять уже нечего, и покорно поплелся за целеустремленной кожаной бейсболкой.

Закусочная, на фасаде которой просматривалась гордая вывеска «Кафе», была по-ночному пуста, если не считать двух продавщиц да восседавшего на корточках за приоткрытой занавеской типа с вызывающе восточной физиономией – традиционного специалиста по шаверме.

Антонов спаситель неодобрительно покосился на него и грамотно выбрал столик, стоящий подальше от окон, выходивших на площадь. После чего снял бейсболку, обнаружив белобрысый стриженый затылок и ранние залысины, и посоветовал:

– Ты бы скинул свой тулуп. Глядишь, и подсохнет. А я жратву принесу.

Шаверма оказалась весьма кстати, и не важно было, какое именно городское животное пало ее жертвой. Антон почувствовал, что возвращается к лучшим сторонам жизни.

Это благостное чувство слегка портило лишь пальто, издававшее по мере сушки все более явственный запах псины.

– Качественная вонь, – прокомментировал сей факт лысоватый любитель пива, вновь окруживший себя бутылками. – Чувствую – отечественная. Уважаю. Я, между прочим, Леха. Ну, а ты – Антон, я в твои ксивы заглянул.

Знакомство состоялось. Антон после второй бутылки «Невского» совсем отогрелся и поведал печальную историю своего падения в гостеприимную яму, которой его встретил славящийся своей приветливостью город Питер.

…Вначале не было ничего странного. Час ожидания на станции небольшого городка – и железная дорога встретила его обычным сервисом раздолбанного плацкартного вагона с хлопающими дверьми и специфическим туалетным запахом. Транзитный поезд, следовавший из стылых глубин России, равнодушно принял очередного скитальца в свои недра и завихлял по волнам рельс дальше, в надвигающийся зимний вечер.

Публика в вагоне тоже была обычной.

На верхних полках торчали разнообразные пятки с вызывающими запахами, на нижних профессионально судачили о погоде, инфляции и с увлечением ругали власть. Кое-где вдумчиво пили водку. На длинного, мрачного русоволосого парня лет двадцати в черном пальто со спортивной сумкой внимания не обратили. Мало ли по стране сегодня шляется неприкаянной молодежи?

Лишь низенький, тощий кавказец, сосед по нижней боковой полке, странно оживился.