Суицид

Никакого забора между ними не было. Старик возник поблизости, как материализовавшееся привидение.

Чтобы оказаться здесь, не перелезая забор, старику надо было возвратиться к дому, выйти на улицу и обойти свой участок, оказавшись на школьной территории. И по ней пройти еще с сотню метров. Не поленился же.

Подросток не слышал шагов, пока не услышал голос. Он был уверен, что старик ушел, и они уже больше никогда не увидятся в этой реальности. Так или иначе, ему не было дела до этого человека. У него была своя проблема.

И ее нужно решать, пока холод не погонит его прочь отсюда, назад к дому, не считаясь с горячими образами в его голове.

Он взобрался на нижнюю ветвь, рискуя соскользнуть. Закрепил ремень, сделал более-менее подходящую петлю. Замер на минуту, глядя вниз и представляя, как будет падать, предварительно всунув голову в петлю. Пальцы онемели от холода. Все сильнее внутри копошилось желание просто пойти спать. Кое-как он осознал, что минуло гораздо больше минуты. Он по-прежнему смотрел вниз, удерживаясь на руках и коленях на замерзшей коре, от холода казавшейся металлической.

Нужно решаться. Но для последнего движения вдруг потребовалось титаническое усилие.

В который раз он представил, как все будет выглядеть, когда его не станет. Как будут убиваться и каяться его родители. И все-таки в воображении картина Мира Без Него была нечеткой, расплывчатой. Как он исчезнет, если весь мир останется на прежнем месте?

Обледеневшая кора обжигала пальцы. Казалось, он упирается в толченое стекло.

Прыгай же! Но он медлил. Лучше горячая боль в ладонях, нежели прыжок, переходящий в то, после которого уже Ничего Не Будет. Словно неразличимая глазом паутина зависла у него на пути, и полет прервется, еще не начавшись. И она держала его, держала на расстоянии, не прилагая к этому усилий.

Понимая, что это не может продолжаться до бесконечности, и, либо он слезет, либо спрыгнет, одно из двух, он представил смотревших на него одноклассников. Представил неожиданно для самого себя.

Они смотрели на него, и он понял, что прыгнет. Не потому, что в нем еще теплилась жажда самоубийства, нет. Ему было стыдно при мысли, что они видят его малодушие. Он вдруг психанул, как час назад, с родителями, всунул голову в петлю и ухнул навстречу белеющему внизу снегу.

Все произошло слишком быстро, он вообще не успел ни о чем подумать. Соскользнув с ветви, он просунул под ремень, стянувший шею, руки. Минуту назад он говорил себе, не делать подобное.