Первый день на практике

Надо трижды перекреститься. Слева направо или справа налево? Возможно, от этого сейчас зависело-жить ему или умереть. И тут он вспомнил объяснение историка. Петрович говорил о том, что есть такая гипотеза о происхождении ритуала. Обозначая сжатыми пальцами крест на своём теле, мы образно открываем сердце и душу перенося руку от правого края груди к левому… От правого к левому… Лёха трижды перекрестился. Меч опустился и смотрел в пол. Лёха мысленно поблагодарил историка за пригодившийся рассказ и перевёл дыхание.

Дядька с факелом и мечом продолжил.

– Как нелепо-то. Это же главное в жизни православного человека-Крестное Знамение. Прокопий Ляпунов я. А ты кто, откуда будешь? Откуда?

– Из Москвы, из Сокольников.

– Из Сокольников? От них же вёрст тридцать до Москвы будет. Там же лес глухой, бор Сосновый. Царь Иван Васильевич любил там охотится. И где же ты там живёшь в глухомани лесной?

– На Русаковской, за Макдональдсом.

– Это кабак Макдональда, ирландца? Вот ведь, прыщ! Понаставил кабаков на Москве и до чащобы подмосковной добрался! Ужо свернём и ему башку!

– А мы где? Я, наверное, заблудился.

– Заплутал? Подвалы это Кремлёвские. Пойдем-ка на свет. Тебя, паря, сам Бог послал мне в помощь. Поляки Кремль захватили, не как их выбить не можем, я один тут ходы знаю. Рядом библиотека Ивана Грозного, оружейные и продовольственные склады, подземные ходы тайные, которые только мне ведомы. Через надёжного человека мне письмо было. В полночь, как часы и колокола пробьют, заветную дверцу отворить надо.

С той стороны дверцы стрельцы наши подземным ходом под рекой прошли. Они нечисть эту выбьют из Кремля. Да вот беда-охрана польская рядом, не одолеть мне одному, не успею. А чего это у тебя пищаль такая чудная?

Прокопий взял в руки перфоратор с длинным буром. Эта конструкция напоминала оружие из фантастических сериалов. Особенно поражал воображение полутораметровый бур с утолщением на конце типа пламегасителя. В сборе бур и перфоратор с торчащей вниз дополнительной рукояткой производили грозное впечатления.

О чём и сказал Прокопий Ляпунов Лёхе.

– Да пес его знает, всё равно не стреляет.

Заверил его Лёха.

– А и не надо! Грозная вещь! На развилке в проход свернешь, где караул поляков сидит. А я к двери-там три засова. Пока поляки будут соображать, что да как, да за столы прятаться от ружья твоего диковинного, я засовы отомкну. Стрельцы ворвутся и кир-дык полякам сделают.