Грядущие боги. Книга 1: Спасённая ведьма

Их презирали, но пожалуй, именно бедность долгое время была их щитом. Когда гипареи, перевалив через горы, захватили Ликены, это вызвало панику вдоль торгового тракта, но никого в округе не отвлекло от повседневных забот.

Всё изменилось, когда гипареи, укрепившись в Ликенах, обратили взоры к лежащим на юге странам Колхидора и двинулись на Тирт.

В промежутке между двумя Тиртскими походами Сет-Ликея была охвачена хаосом. Сначала фуражиры и разведчики обеих армий, потом дезертиры и разбойники заполонили её.

Единственным законом осталось право сильного. Наконец некий человек по имени Теммианор сумел подчинить хозяйничающие повсюду шайки и установил подобие порядка.

Когда гипареи всё же захватили Тирт, они утвердили свою власть и в Сет-Ликее, однако Теммианор сумел сохранить положение, перейдя на службу захватчикам. Он взял на себя обязанность блюсти закон в приграничных областях и собирать налоги, а заодно всячески препятствовать колхидорцам, если те задумают напасть на гипареев.

Победители охотно приняли помощь.

Им хватало забот с Тиртом – городом-государством, в котором гипарейская власть повсюду встречала глухое сопротивление.

Теммианор довольствовался мизерными налогами, заодно совершая набеги на селения, признававшие власть колхидорцев, и время от времени тайком выпуская своих молодцов «погулять» и в ликейских землях. Одну из таких «прогулок» возглавил любимец Теммианора, молодой разбойник по имени Лигис.

От сорока человек Кидрон, будучи предупреждён, мог отбиться.

Но если бы Лигис потерпел неудачу, и тем более был убит, Теммианор обрушил бы на непокорное селение всю свою мощь, и тогда в живых не осталось бы никого…

– Мы пойдём. Спасибо тебе, Хвилла, за всё! – попрощались с ней счастливые супруги. – Пусть души предков дадут тебе крепкого здоровья!

«Пусть души предков простят меня, если это возможно», – думала Хвилла.

Она смотрела им вслед через окно, щурясь от слепящей белизны Кидрона, которая скоро померкнет в дыму пожаров.

Увидеть будущее уже значит изменить его.

Хвилла солгала про малыша: выживи тот, его ждала бы не очень счастливая жизнь горбуна. Хвилла солгала, чтобы Телем напоследок порадовался жизни. Но только теперь, когда пророчество уже произнесено, она различила его последствия, и ей стало не по себе.

Телем, опечаленный вестью о том, что сын его родится хилым и больным, не стал бы сражаться. Телем же, ещё острее ощутивший радость жизни, встанет насмерть. Он убьёт двух налётчиков.