Дурья башка

Первая мысль, которая пришла в голову: у неё треснул череп, и сейчас в шапку выльются мозги, мама убьёт, а бабушка будет опять ругаться, что платок испачкался и надо снова стирать…

Петька потихоньку сбежал.

Миша вылез из корыта, протянул руки и помог ей подняться.

Полюська заплакала и, оттолкнув его, сама вскочила на ноги. Обледеневшие валенки разъехались в стороны, и девочка упала, больно ударившись коленками о твёрдый лёд. Голова закружилась, и стало ещё страшнее. Мысль о неминуемой смерти здесь, прямо посреди новогоднего двора, на глазах у всего мира, неожиданно придала новых сил.

Помогая себе руками, она быстро поднялась и с громким рёвом побежала домой. Мишка ещё некоторое время испуганно смотрел ей вслед, но поразмыслив, решил, что всё вроде бы обошлось, и успокоился. Раз бежит – значит цела, а плачет – так девчонки всегда плачут. Это не считается…

Он ухватил своё корыто за помятую ручку и снова поволок на горку.

Не прошло и получаса, как Мишка с опущенной головой стоял у Полюськи дома, посередине большой комнаты, которую хозяева гордо называли «зала».

В левой руке он держал шапку, а правой размазывал по щекам слёзы и сопли. Девочка молча сидела в углу на маленькой скамеечке со сломанной ножкой и раскачивалась из стороны в сторону. Глаза её были припухшими, а голова перевязана белой кружевной тряпочкой, оторванной, наверное, от кухонной занавески или подола ночной рубашки. Бабушка, замотанная крест-накрест пуховым платком, сидела на стуле, опустив голову, что-то бормотала. Костлявые пальцы с распухшими суставами разглаживали юбку на острых, как у кузнечика, коленях.

Полюськина мама стояла прямо перед Мишей и строгим голосом делала выговор. Перед войной она несколько месяцев посещала курсы санитарок при ОСОАВИАХИМе и могла без врача определить, что сотрясения мозга у дочери нет, царапина небольшая, и травма вообще неопасная. А вот напугать бестолкового мальчишку надо как следует, чтобы до него дошло наконец, и в другой раз он никого бы и себя самого не искалечил по-настоящему.

– Ты понял, что я тебе говорю? – спросила она, заканчивая воспитательную речь.

– Понял, – шмыгнул носом Мишка.

– Что ты понял?

– Что так делать нельзя…

– Как делать?

– В корыте кататься…

– Да не про корыто я тебе говорила, Миша… Просто надо думать, перед тем, как что-то делаешь. По сторонам внимательно смотреть… Что бы не навредить кому-то, или себе самому… Понял?

Мишка шмыгнул носом и кивнул головой.