Когда прилетит ворон

 – Бабушка всегда пирог к её приезду печёт. Мама приедет, вот увидишь.

Мне даже казалось, что мама вот-вот войдёт в сени, хлопнет дверью, отряхнёт снег с сапог. Как раньше. Как всегда, когда приезжала.

– Просто она опаздывает, – оправдывалась я. – Мама опаздывает, потому что у неё много работы. Или опаздывает поезд, и она долго идёт пешком от станции, и иногда дед едет её встречать.

Кошка понимающе жмётся ко мне, трётся лбом о мою шерстяную кофту.

– Но ведь мы дождёмся, правда? – спрашиваю уже в постели.

 – Мы ведь дождёмся её и Деда Мороза. Ты всё увидишь, да? И мы обязательно поедем кататься на санках с городской горки, а потом на коньках. И на лыжах. Мы ходим далеко в лес по тропинке. Я тебе покажу!

Уже засыпая, я услышала, как в дверь постучали.

– Мама, наверное? – я обернулась к кошке на подоконнике. – Не опоздала.

Дед, кряхтя, слез с кровати и пошёл в сени отпирать. За ним поднялась бабушка. Я видела сквозь щель, как она шаркает тапочками и набрасывает на плечи платок.

– Казимир!

– Нам звонят, – почему-то хрипло ответил дед, не заходя в комнату. – Пойду к Эве.

Я заглянула в окно и увидела, как дед бежит по снегу вместе с соседкой. Где-то в конце нашей улочки виднелось жёлтое пятно её окна.

Как же плохо, что у нас нет телефона! Можно было бы маме звонить хоть каждый день.

Сердце забилось. Кошка глянула на меня с тревогой. Мы упёрлись лбами в холодное морозное стекло. Причудливые узоры – ветки, мосты, сугробы, а где-то за ними мама.

Дует на озябшие руки, отряхивает снег с шапки и пальто. Как всегда.

Дед вернулся один. Бабушка стояла на крыльце, смотрела пытливо, куталась в сползавший с плеч платок.

– Что? – спросила.

Спрашивала много раз, падала, поскользнувшись, а дед подхватывал её и прижимал к себе, но она всё равно падала, выскальзывала из его рук, оседала прямо в снег, в сугроб, раскинув руки, как крылья.

– Что? Что?

– Дочка… – он выдавил это из себя, выжал, выстонал, выхрипел.

 – Эльжбета наша умерла.

И тогда бабушка застонала. Протяжно и страшно, как раненый зверь. Закричала. Забилась.

А я зажмурилась всего лишь на одно мгновение. Взобралась на подоконник, всматриваясь в причудливые морозные узоры. В мохнатые ветки, в высокие мосты, в сугробы.

Кошка упала. Спрыгнула на пол почти неслышно. Оглянулась, глянув огромными глазами-блюдцами. Рассыпалась, звякнув своими первыми монетами. А я неуклюже наступила на них босой ногой.