Один из нас

Кузьмин в это время в стороне общался с майором из местного МОБ, который подъехал из управления. Майор мрачно качал головой, глядя на выгоревший скелет от машины участкового Самохина:

– Охренеть, а… Как вы ее узнали-то?

– Гайцы обнаружили. Пока ехала группа, расчистили номер и пробили его по базе, – объяснил Кузьмин. – «Ситроен», владелец Борис Алексеевич Самохин.

– Охренеть… – майор вздохнул. – Я как услышал от дежурного, сразу в опорник позвонил. Послал человека к Самохину домой. Он сейчас доложил.

Соседи говорят, Самохин и вечером не появлялся.

– Соседи, – скептически пожал плечами Кузьмин. Майор мотнул головой:

– У него квартира на первом этаже, окна как раз на подъезд выходят. А там вечно бабки сидят, которые все знают и… А Самохин все-таки мент, на слуху и на виду, так что… – майор снова вздохнул, снял фуражку и вытер лоб. – Охренеть. Вот уж не думал…

– Хорошо его знал?

– У меня всего сорок человек, в отделе да по опорникам, так что неплохо. А теперь такое…

– Когда его видели в последний раз?

– Вечером, когда он уходил.

В опорнике сказали, часов 7 было. Самохин был трезвый, нормальный. Даже, говорят, жизнерадостный какой-то… – майор покосился на выгоревший «Ситроен». – Может, он пропал как-то просто? Твое мнение, Валер, как опера?

Кузьмин подумал, прежде чем ответить.

– Пропал, но его тачку спалили. Телефон отключен. А самого его, – Кузьмин машинально глянул на часы, – не видели уже 14 часов. Конечно, все может быть, но… Скажем так, я бы особо не питал сейчас иллюзий.

Майор хмуро кивнул.

– Если так, то это огласка, пресса, шум… Охренеть… Валер, если что от нас надо, звони сразу мне. Окажем любое содействие. И ты уж постарайся, что ли, – майор выдержал паузу перед тем, как добавить: – Все-таки он… один из нас.

***

Учитывая, что речь могла идти об убийстве полицейского, городской СК расщедрился и сразу подрядил следователя, который и приехал на место обнаружения «Ситроена». Мало того, СК дал и дежурного следака, с которым Матвеев и Туров отправились на осмотр квартиры Самохина.

Это была двухкомнатная квартира на первом этаже. О том, что здесь живет не самый последний человек, говорили дорогие кондиционеры, дорогие окна из черного дерева, дорогая мощная матовая железная дверь и сигнализация. Она была включена – войдя внутрь с помощью инструмента, пришлось слушать ее пиканье, а потом разговаривать с прибывшей на вызов группой захвата из одного из городских ЧОП.