Вечность

А ведь раньше, предполагаю, люди мечтали о хорошей погоде, когда проходили недели дождей или сезоны снегопадов. Лично я очень люблю снег, но ведь в паспорт у всех внесена Аляска и любой может при помощи телепортера в желаемое для него время погрузиться в ту атмосферу, покататься на сноубордах, лыжах или кирстаунах. Кирстаун – снежный велосипед, езда на котором абсолютно не отличается от езды на велосипеде, но приспособлена для снега и снежных трамплинов. В отличии от велосипеда, на кирстауне тяжелее упасть, что позволяет скатываться с гор, как на сноуборде, но с большей скоростью, благодаря педалям.

А те, кто снег, мороз и холод не любят больше могли вообще не задумываться о тёплой одежде и это реально круто. Рассказав всё это аборигену с какого-нибудь условно 1900 года, и он засмеётся, глядя пустыми, не понимающими глазами на меня. В этой поездке, как и каждый раз, когда мы совершали романтические выезды на природу, всё было идеально, но в какой-то момент всё пошло не по плану. Желая быстрее добраться до дома, мы поднялись на высоту больше дозволенной. Да, я знал, что придёт штраф за превышение высоты, и что Руслан – мой виртуальный водитель начнёт ругаться, но очень хотелось домой, уединиться с Еленой и хотя бы 5 минут не думать о моих разумопоедающих изобретениях. Знаете, по статистике на летмобиле можно попасть в аварию в 0,0000000001% случаев, а в такой пустой местности, в которой были мы вероятность равна 0% без каких-либо погрешностей. Видимо, погрешностью были мы сами, либо кто-то свыше нарисовал эту погрешность именно в то время и в том месте, где на ближайшие сто с лишним километра двигались всего два летмобиля…и оба превысили высоту…и оба на одинаковое количество… Всё произошло слишком быстро и вспомнить хотя бы какие-то события перед этой катастрофой было довольно-таки проблематичной затеей.

Очнулся я в канаве. Мои ноги были придавлены грудой металла и абсолютно не чувствовались. Тогда я понимал уже, что ходить вряд ли буду на своих двоих и потому очень благоприятен факт союза и его процветания в областях техники и медицины.

На данный момент в мире нет ни одного человека, который мог бы уверенно сказать, что он инвалид. Сейчас лечат абсолютно всё! Но больше всего я думал в тот миг не о ногах, которые я не чувствую и не о медицине в целом или о вечернем отдыхе на кроватке. В тот миг я думал о Елене, о том, что я не вижу и даже не слышу ни единого признака её присутствия.