Любовь под запретом

Любовь под запретом

Инга Самойлова

Мое сердце умерло много лет назад. Для меня любовь – под запретом. Нежная наивная Алиса… Держись от меня подальше, если не хочешь пострадать.

Инга Самойлова

Любовь под запретом

Глава 1

Виктор

Множество раз прохожу через это… «Пожар. Пожар пожирает дом. Там Полина! Моя Полина! Никто не может меня остановить. Бросаюсь из комнаты в комнату, зову, задыхаясь от дыма, жар опаляет тело. Кидаюсь в студию. Пламя добралось и сюда. Ее картины, с такой любовью и самозабвением, что она рисовала, горят в огне.

– Ворон! Ворон! – кричит кинувшийся следом Сева. Врывается в студию, хватает за плечо. – Витька, очнись! Нет ее…»

В дверь кабинета очередной раз стучат.

– Виктор Юрьевич, машины готовы, – раздается голос шофера.

Я вздрагиваю, просыпаюсь и стряхиваю остатки сна – очередного кошмара. Выпрямляюсь в кресле. Тело неприятно затекло и болит от неудобной позы, в которой я лишь под утро задремал.

В следующий миг дверь открывается, и, оттеснив шофера Гришку, в комнату без разрешения входит Савельев. Закрывает дверь, отгораживая нас от посторонних глаз. Только ему и сыну я позволяю себя так вести. Остальные за такое бы поплатились…

Савельев – или Анатолий Сева, друг с детства, побратим, моя правая рука – подходит ближе, пытливо окидывает взглядом.

– Опять бессонница или кошмары? – засовывая руки в карманы, задает вопрос.

– И то, и это. – Мой голос, как всегда, звучит бесстрастно.

– И что на этот раз?

– Пожар.

Пожар – не самый страшный из моих кошмарных воспоминаний. Страшнее гибели Полины ничего нет…

– Ясно. Говорят, есть неплохие психотерапевты, которые…

– Нет.

Сева замолкает.

– Ладно. Твое дело. Но ты подумай.

Встаю:

– Подумал уже.

Смотрю на наручные часы. Через час прилетает сын. Еще успею принять душ, переодеться.

Направляюсь в ванную и предупреждаю:

– Через пятнадцать минут спущусь.

***

Душ и идеально выглаженный дорогой костюм делают свое дело – пускают пыль в глаза. Для тех, кто не знает моего прошлого, я респектабельный бизнесмен, меценат, благотворитель Сергеев Виктор Юрьевич. На самом деле, я бандит, криминальный авторитет Виктор Ворон. В моем городе три категории людей: одни меня уважают, другие боятся, третьи испытывают и то, и это. Другого не дано.