ТУ-184

Жаль только, что ни одного человека я завтра не увижу ни в магазине, ни по дороге к нему.

Нежась в прохладе, я проспал до двенадцати, хотя обычно встаю с солнцем. Раньше я совсем почти не спал, главным образом, от страха. Тот дикий страх помаленьку притупился и осел на дно воспоминаний, не на самое дно, но очень глубоко. Конечно, я пришел в себя. А насовсем страх тот не уйдет, наверное, никогда. Дикий ужас, порой совсем невыносимый. Я падал на пол, на землю, повсюду, где заставали меня вспышки и грохот. В грязь падал, в кусты, только бы не видеть гигантские безобразные грибы на клубящихся пепельных ножках, поднимающиеся в небо.

Я закрывал глаза, сжимался всем телом. Я сворачивался в калач, и мне везло снова и снова. Это потому, что каждый раз я боялся по-настоящему. По-моему, я совершал чудеса маскировки, поджимая под себя ноги, потому-то меня ни разу не зацепило осколком. Хотя ребята и прозвали меня Бомбовоз, а потом даже ТУ – 184 из-за большого тела, я, кажется, справился с маскировкой отлично.

Только однажды, когда после взрыва бомбы, я думаю, простой бомбы – не атомной, когда рухнула крыша дома в соседнем районе, куда мы ходили за продуктами с тетей Светой, мне придавило ногу куском спекшихся кирпичей. Я целый месяц хромал после этого.

Я проснулся в полдень с легкостью в голове и теле, конечно, прохладная свежесть ночью была мне на пользу. И, похоже, не только для меня. Невероятное зрелище открылось мне, когда вышел я из подъезда. Прямо на глазах земля покрывалась зеленью.

Яркая свежая трава, наливающиеся силой бутоны одуванчиков и каких-то других цветов, листья на деревьях – все росло с поразительной скоростью. Зелень была и до дождя, но то была больная зелень, замученная. Когда прекратились взрывы, стоял май. Все лето солнце пекло со страшной силой и стояла жуткая жара Осенью на деревьях листья пожелтели, потом, сжавшись, облетели, но сразу появились новые. Лезли они пучками, отовсюду. Кора лопалась, и оттуда лезли листья, отчего деревья изменились до неузнаваемости.

Ни в октябре, ни в ноябре не было ни одного дождя. Сейчас конец декабря, дождь наконец-то прошел.

Листва на деревьях, трава – все бросилось в рост. Но не все оказалось по-прежнему после тех катаклизмов человеческих. Одуванчики, например, никогда раньше не были красными и усов, как у гороха, они не выпускали. Кленовый лист никогда не был так похож на лапу папоротника. У множества растений остались только намеки на их былой вид.