Роман за жизнь, или Секреты из-под занавески

– Так, шо вам молчать, как риба об лёд! И мине туда же! Разрэшите прэдставиться, – произнёс, протягивая Аркадию сухую ладошку. – Савва Лейбович Шлеймех. Скажите, ви похожи на папу или маму? Кого ви мине всё врэмя напоминаете? Вспомнил! – он стукнул ладонью по столу. – Я видел вас на Молдаванке с немолодой, но на вид очень приличной женчиной! Это била ваша мама?

– Нет, – промычал Аркадий, жуя.

– Нет? Шо нет? – воскликнул старик. – Это били не ви или вам трудно погулять с мамой?

– Я давно не был в Одессе.

– А-а, … это меняет дело. Ви мине начинаете нравиться, молодой человек. У вас в Одессе родственники или ви едете, как турыст, посмотреть наш удивительный город?

Аркадий улыбнулся, называя имена знакомых с детства людей.

– Тётушка Маня с улицы Чичерина? Какая прэлесть! – воскликнул радостно Савва Лейбович. – Одесситу не знать тетушку Маню! Значит, ви чуточку одессит. Ви знаете кем была многоуважаемая Мария Ароновна до того, как стала родной тётей всех одесситов? Она работала в Красной милиции – секрэтаршей самого главного чекиста города, не про нас будет сказано.

Большой фигурой в Одессе била Маня! И хотя она родилась в Полтавской губэрнии, эта женчина одесситка больше всех нас вместе взятых. Я вам расскажу за одну из наших встрэч. Ми с ней встрэтились, когда я пришёл навестить старого друга, с которым так много перэжили вместе, шо не дай Бог вам знать. Слушайте сюда. Захожу во двор, навстрэчу мине идёт многоуважаемая Маня.

– Савва, – говорит, – ви только посмотрите на моих соседей! Эти шлимазлы опять занавэсили окна. Шо им скрывать за сраными занавэсками?

Я культурно, чтобы не дай бог не обидеть женчину, спрашиваю:

– Уважаемая, Мария Ароновна, шо оно вам болит?

Она на миня так посмотрэла! – старик прижал руку к груди. – Хочу вам замэтить, дорогой мальчик, – Савва Лейбович поднял вверх указательный палец, переходя на шепот, – так смотрит только Мария Ароновна. Клянусь, шоб я так жил! Под её взглядом я почувствовал сибя полным адиётом.

Кто задаёт женчине такие вопросы? Конечно, я оказался не прав!

– Шо им занавэшивать окна, скажите мине, Савва? – спрашивает Мария Ароновна, – шо за теми занавэсками есть, шо я не знаю? Сорок лет одно и тоже, одни и те же! Шо тудою-сюдою шманать занавэски, портить им и так задрипанный вид!? Тоже мине Лабриджиды! Петры Глебовы! Каждый сосед друг о друге знает больше, чем о сибе самом.