Избранные

Мигом, стерев это с доски, она прокричала мне в самое лицо:

– Родителей в школу! Этот урок ты проведёшь в коридоре!!!

Лицо моё полыхало, а кулаки чесались наброситься на ублюдков. Под дружный хохот банды Сорокина, я выбежала из класса. Валентина Семёновна отправилась к директору.

Не успела я дойти до конца рекреации, как за спиной послышался свист. Он мог принадлежать только одному человеку.

– Нечаенко? Что ты головушку-то повесила?– прошипел Сорокин.

– Благодарить должна, что мы тебе каникулы устроили!– мерзко заржали Коропятов и Всеславин – правые руки Сорокина.

– Может, покажем ей, что нас благодарить надо?– ухмыльнулся Утюгин. Я обернулась. Коропятов плюнул на ладонь и ударил ею меня. Я не успела увернуться. Они попрыгали на моей любимой вязаной кофте и схватили меня за волосы.

Под злобный хохот, парни затолкали меня в подсобку и заперли там. Я мельком увидела что-то странное в… Красивых? Красивых глазах Сорокина? Пф-ф, точно не у него. Вскоре их голоса стихли. От безысходности я заплакала.

Стерев с щеки слюни Коропятова, я зарыдала ещё громче. Били они не сильно, конечно, но всё равно было больно и неприятно. Я достала из кармана телефон. Экран цел, а вот защитка вдребезги. Синяк под глазом и испачканная блузка. Вот бы кто-нибудь заступился за меня. Раньше я хотя-бы делала попытки, чтобы защититься, но поняла, что это дохлый номер. Проверила портфель. Нет тетради по обществознанию. А в коридоре осталась валяться испачканная кофта. За дверью послышались шаги. Я, что есть сил, застучала в дверь. Хорошо, что мимо проходила уборщица. Она вытащила из двери шпильку, позаимствованную Сорокиным у Юли Корниловой, и отперла дверь.

– Господи, что с тобой? Хотя ничего не говори, иди домой. В каком классе?

– 9 «А»,– всхлипнула я.

– Скажу, что ты сильно испачкалась, а ты иди домой.

***

На следующий день мама скрылась в кабинете директора. Я, не без опаски, шла по коридору к кабинету. Возле него стоял только Сорокин. Коропятова вчера посадили на пятнадцать суток за мелкую кражу в «Пятёрочке», Всеславин заболел, а Утюгина исключили из школы.

Так сейчас говорили девчонки из параллели. Я облегчённо вздохнула – хотя бы сегодня травить меньше будут. Меньше всего я опять ожидала услышать свист Сорокина.

– Эй, Нечаенко! Стой! Подь-ка сюда.

– Что?– робко спросила я. Сорокин был выше меня на целую голову, и был, кстати, очень красивым. Я этого раньше не замечала. Опять в его взгляде было что-то странное.