Гадёныш

Мы нависли над ребенком, как две статуи: одна, сложив руки и закусив губу, другая в растерянности наматывая прядь на указательный палец. Это моя давняя привычка, с которой приходится бороться, и не всегда удачно.

– Сделай ей больно, – прозвучал голос.

Я быстро заморгала, будто мне это могло помочь понять услышанное, и медленно повернулась к сестре с открытым от удивления ртом.

– Да не смотри так, я же тебе не выбросить ее из окна предлагаю, а просто сделать больно. Ущипнуть, например.

Я подавилась воздухом.

Что несет моя сестра, черт возьми? При первом же плаче мы спешим успокоить своих детей, норовим подхватить их на руки и спасти ото всей боли, которая приходит порой. Здесь же меня наоборот подталкивали причинить эту боль.

– Ты принимаешь наркотики? – внезапно для самой себя спросила я. Страшно, конечно, услышать утвердительный ответ от близкого человека, но это хотя бы могло все объяснить. И, если наркоманы способны вылечиться, то шизофрения – навсегда.

– Ладно, я сама, – Нина приблизилась к ребенку прежде, чем я успела среагировать, она кольнула ее ногтем в пяточку. Ребенок не среагировал, она повторила процесс, никакой реакции.

– Я не педиатр, но слышала, что и на боль дети могут воспринимать не так, как мы.

– Да она вчера упала с дивана и даже не заплакала!

– Шок? – предположила я, но у самой уверенности не было. – Надеюсь, ты не собираешься сейчас повторить падение, чтобы что-то мне доказать? – спросила я ошарашенно.

Нина только цокнула.

– Ну покажи ее врачам, – искала я ответ.

–Да? А чего я им скажу? Ты просто представь, как посмотрят на меня, если я припрусь к ним с подобным.

– Обследование?

Нина взяла малышку на руки и отнесла в манеж, включила детские песенки и позвала на кухню, закрыв за нами дверь.

– Зачем? – не поняла я, указывая на дверь.

– Мне кажется она подслушивает, – негромко ответила сестра.

Я молча смотрела на нее, шутить совершенно не хотелось.

Я налила себе еще вина и выпила залпом.

– Ну так что по обследованию?

Нина только пожала плечами, повторяя за мной с алкоголем.

– С чего я должна начать? Да и Миша спросит, какого черта я таскаюсь со здоровым ребенком по больницам. Он меня никогда не поймет, я и так для него после той истории с домовыми не вполне нормальная. Он часто вспоминает и прикалывается надо мной. Представь, если я ему тут еще заявлю, что его дочь ненастоящая.