Анаконда

Крыльцо украшали два больших кашпо с петуниями, которые уже пышно цвели разноцветными граммофончиками. Внутри тихо играла какая-то незатейливая мелодия, и кроме парня, который, уткнувшись в телефон, ничего вокруг не замечал, в кафе посетителей не было.

Они выбрали столик у окна и, усевшись, продолжали незатейливую женскую болтовню обо всём и ни о чём. У пышногрудой и такой же по-домашнему уютной, как и само заведение, официантки, выпорхнувшей откуда-то изнутри, заказали по тарелочке супа-пюре, который оказался очень вкусным, слегка острым, с нежным, едва уловимым грибным вкусом.

С сухариками из белого и ржаного хлеба это было настоящим объедением, особенно в такую жару, которая стояла в этом году в июне. А потом пили чай с облепихой и наслаждались обществом друг друга.

Так продолжалось всё лето. После тренировок они захаживали в этот райский уголок, пробовали новые лёгкие супчики, овощные и фруктовые салатики, куриные биточки и тефтели со всевозможными соусами и рассказывали друг другу новости.

Потом прощались на углу и расходились каждая по своим делам: Ира торопилась в офис, Наталья спешила домой к дочери.

Ирке нравилась новая подруга: она одевалась довольно просто и не хвастала новыми нарядами, как делали многие офисные фифы. Лёгкие брючки и блузки с коротким рукавом составляли основной гардероб Натальи. Она накидывала мягкий жакет или хлопковый пиджак, если было прохладно. Но в любую погоду на её шее всегда был тонкий шифоновый или шёлковый шарфик, причём, по всей видимости, не из дешёвых.

И обувь всегда была исключительной, будь то изящные лодочки или тканевые эспадрильи. Ирка из вежливости не стала спрашивать у Натальи о её привязанности к шарфикам, подумав вначале их знакомства о наличии какого-либо изъяна на шее, но, не обнаружив такового во время тренировок, решила, что это простая женская прихоть.

Каждый раз на подруге был новый шарфик. Могли не меняться брюки, блузки, но шарфик… Это было настоящее произведение искусства.

«Надо будет узнать, где она берёт такие изящные вещицы», – подумала как-то Ирка, но вскоре забыла о своём желании. Шарфики мелькали авангардными пятнами, геометрически ровными зигзагами, радужными разводами, кричащими попугаями, неоновыми звёздами и нежными фуксиями. Ирка, как зачарованная, смотрела на эти неизменные Наташкины аксессуары.

Как-то однажды она поймала себя на мысли, что не знает, какого цвета её глаза.