Бесноватый цесаревич

Решил дойти до водохранилища, там около шлагбаума есть место, где можно спокойно посидеть и пивка попить. Был еще вариант через дырку в заборе пролезть на пляж, но видеть скопление людей не хотелось. Мужик сказал – мужик сделал. Надел кроссовки, бейсболку с ромбиком и перечеркнутой буквой С. Шорты и черную майку-алкоголичку переодевать не стал. В таком виде и выдвинулся в сторону водохранилища.

До шлагбаума дотопал минут за тридцать. Это в горку, обратно быстрее. На улице душновато. Проезжающих машин почти нет, пешеходов и велосипедистов еще меньше: кто хотел, добрались до водохранилища с утра.

Здесь такой район, с одной стороны дороги какие-то предприятия и начинается лес, с другой – частный сектор, народа в выходные дни немного. Выбрал себе место под деревом, постелил плед, снял майку и положил рядом рюкзак. Сижу, думаю, как я дожил до жизни такой. В тридцать семь лет жизнь еще не заканчивается, но моя оказалась в тупике. Ладно, в тупике – уже четыре года, по сути, в одиночестве. Жил себе и не предполагал, что все может разрушиться в течение нескольких месяцев.

После института устроился в транснациональную корпорацию, которая производила и торговала всем, что можно и нельзя. Прошел путь от простого стажера до начальника одного из подразделений. Женился на замечательной девушке, учившейся на курс ниже, с которой встречались три года. Правда, на втором и третьем курсах была у меня другая любовь. История стандартная и печальная: оказался героем не ее романа. Или любил одну, а женился на другой, смотря с какой стороны посмотреть.

Далее стандартная жизнь офисного планктона или обыкновенного (в нынешних реалиях человека). На первых порах честолюбие у меня зашкаливало, что двигало вверх по карьерной лестнице. Это прибавило мне немало врагов, что сказалось в дальнейшем. Рождение дочек-двойняшек еще сильнее подстегнуло меня на поприще впаривания потребителю всякого шлака и движения вверх. Благо что у нас с женой не было проблемы с жильем, стандартной для многих молодоженов. У Оксаны была двушка в хрущевке, оставшаяся от бабушки.

Чуть позже продали ее и взяли ипотеку. Девять лет если не идиллии, то нормальной семейной жизни. По крайней мере, я эти годы вспоминаю с теплотой.

Но в определенный момент все пошло под откос. Удивительно, но особых предпосылок для разлада не было. До сих пор не понимаю, когда в наших отношениях произошла трещина. Как оказалось, настоящей любви у нас с женой никогда не было, а в последнее время связывали только дети.