Девочки из первого "Г"

– Как думаешь, Оксан, у ванников есть шерсть?

– Зачем им шерсть?! В квартирах-то тепло, они же голые, как пупсы, должны быть!

– Да-а…голенькие пупсики…ха-ха! Смешные голыши…ой, не могу, сейчас умру со смеху! Куда уж им до страшных, волосатых наших банников!

– Да они сами, если вдруг увидят банника, с ума сойдут от страха!

– Сойдут с ума и будут сумасшедшие и голенькие ванники!! Смешают все шампуни, кремы и духи… напьются, и устроят им потоп!!

И тут же, из последнего отдела письменного шкафа извлекается та самая заветная тетрадка с зарисовками, сюжетами и разными стишками; и я быстренько набрасываю ручкой несколько рисунков банников и ванников, увидевших друг друга ненароком, а также и последствия – вот тут пузатый ванник в ужасе закрылся круглым тазом от оскала страшного мохнатого «братишки»…а вот он пьёт из горлышка шампунь… Смешные были зарисовки…жаль, не сохранились – улетели, закружились вместе с листопадом наших детских лет, смешались с прелою, усталою землёй под корявой старой яблоней далёкого, любимого двора…

Про «настоящих» же, «нечистых» домовых ходило среди нас достаточно загадочных легенд, которые рассказывались шёпотом, закрывшись зимним вечером в тепле только натопленных домов:

– А, знаете, что, девочки! Недавно бабушка рассказывала мне, как тёть-Маруся домового с собой в город из деревни позвала… Вы слышали об этом?

Подружки смотрят широко раскрытыми глазами: в глубине Оксанкиных лукавых тёмных вишен пляшет огонёк зажженной нами на столе свечи, и взгляд её мне кажется насмешливым и дерзким.

Софины бездонно-синие озёра в полутьме закрыло дымкой, они выглядят стальными… безоговорочно-доверчиво внимают каждому придуманному слову, и ледяная гладь туманится вдруг подступившим первобытным страхом… Итак, мой занавес открыт, и зрители готовы, начинается спектакль!

– Так вот, – я ещё ниже беру тон, – Тот домовой за печкой у них жил…ну – как обычно…а ночами вылезал и пил из блюдца молоко.

А если вдруг забудут молока-то ему вечером налить – то жди беды! Нахулиганит, разобьёт горшки, рассыплет крупы и муку…и воду приготовленную выльет… А может, и ещё чего похуже! Но, в основном, они не забывали домового покормить, и за это он не трогал ничего, а только по хозяйству помогал.

– Как помогал? – вдруг деловито-недоверчиво осведомляется Оксана.