От ненависти до любви

И дом себе построил, чуть ли не самый большой и красивый в районе. И машин у него не одна, не две, а пять.

У меня в наличии только служебный мотоцикл, но пользовалась я им крайне редко. Свой участок я предпочитала объезжать верхом – на таежные заимки и метеостанцию иначе не пробиться. Мой Воронок знает все козьи тропы в округе. А на занятия в школу я езжу на велосипеде.

Зимой я иногда запрягала Воронка в сани. Но он этого не любил, мог заупрямиться и встать посреди дороги. Тогда уж – ни тпру ни ну! Очень упрямый, подлец, но я его понимаю: гордость не позволяет превращаться в ездовую лошадку, ведь когда-то Воронок брал призы на областном ипподроме.

Поэтому зимой я часто встаю на лыжи. Меня никто не принуждает рисковать жизнью в пургу и стужу, но я все-таки пару раз в месяц выбираюсь в дальние деревушки, чтобы их обитатели не забывали: капитан милиции Мария Лазарева всегда на посту.

Гнусавый Гришкин речитатив снова отвлек меня от копания в собственных проблемах.

И слава богу! Этот процесс мог завести в такие дебри!

– Марья! – затянул свою песню Гришка. – Сними наручники! Куда я сбегу в такую грязюку?

– Ладно, – согласилась я, чтобы не слушать его вопли. – Давай сюда лапы!

Гришка с готовностью задрал руки вверх, и я сняла с него наручники.

– Ох ты! – выдохнул Гришка и принялся растирать запястья с такой откровенной радостью, словно только что избежал казни на электрическом стуле.

Сашка продолжал сопеть носом и всхрапывать.

Хотя по характеру он менее буйный, чем Гришка, я решила не будить его и оставить в наручниках. Спит – и пусть спит. Быстрее протрезвеет. Мне тоже не мешало вздремнуть. По той причине, что днем выспаться вряд ли получится. Я закрыла глаза. Но то ли не прошло возбуждение после схватки на свадьбе, то ли ночные мысли меня растревожили – вздремнуть не получалось. К тому же Гришка никак не унимался. Теперь он принялся клянчить сигарету у Севы. И не успокоился до тех пор, пока тот не бросил ему на колени пачку «Кента» и зажигалку.

– Только две, – предупредил Сева Гришку. – Арестантам больше не положено! Привыкай помаленьку!

– Я тебе не арестант! Я – задержанный, – напыжился Гришка. Избавившись от наручников, он вновь обнаглел до крайности. – Я в прокуратуру жаловаться буду. За избиение, – он вытянул руки вперед, – и наручники.

– Чего? – рявкнул Сева и неожиданно резко остановил машину.