Я тебе не раб

Толстовка! Медленно, чтобы не вызвать новую волну боли, наклонился, взял свою шкурку, медленно обернулся, накинул на девушку. Коротковато, нога от колена высовывается. Но хоть так.

Обулся – кроссовки валялись тут же. Встал, едва сдержал стон. Будить соседку по ложу не хотелось. Не представлял, как объясняться. Понятно, что я не насильник, хотя и вызывала стройная фигурка недопустимые в отношении к незнакомой девушке чувства. Приходилось сжимать скулы до противного зубовного скрежета и кулаки так, что коротко срезанные ногти впивались в ладони.

Пошаркал к двери, в дальний угол огромной комнаты. Что за помещение? Без окон. По всему периметру тянется лента довольно ярких светодиодов, прерываемая направленными на кровать софитами. Светлый паркет на полу, белые матовые плиты на стенах и потолке. Повсюду камеры, защищённые толстыми, прозрачными, как слеза, стёклами. Без сомнений, каждый метр пространства под прицелом. Зачем? Что за шоу тут снимают?

Дверь заперта. Кто бы сомневался? Подёргал за ручку для проформы.

Осмотрел. Крепкая, не вышибить. Петли скрыты. Ловушка продумана до мелочей. Уф… Привалился плечом к притолоке и чуть не подскочил от ворвавшегося прямо в мозг хриплого голоса:

– Чего теряешься, чувак? Давай! Жамкни девку!

Только теперь заметил встроенный в стену динамик. Значит, не только подглядывают, но и побеседовать решили!

– Эй вы! Отпустите нас! – зашептал прямо в расположенный чуть ниже и защищённый белой сеткой микрофон. – У меня тётка в полиции работает.

Вам не поздоровится, если что!

– Слышь, Жора? – голос звучал глуше, обладатель, вероятно, обращался к кому-то за спиной. – Этот чудик нас полицией пугает! Сказать ему, кто твой батя?

– Заткнись, – сиплый басок заядлого курильщика.

Я попытался представить говоривших, соотнеся с теми, кого успел разглядеть около машины. Первый, скорее всего, веснушчатый с морковного цвета ресницами и бровями. Был ещё щуплый блондин в клетчатой рубашке, но говорил не он. Похоже, басовитого я не видел, именно он мог вдарить по балде.

Постарался говорить миролюбиво:

– Парни, правда… пошутили и хватит. Отоприте дверь. Уйду и забуду обо всём.

– Уйдёшь, – басок стал громче. – А для страховки видео оставишь, как с потаскушкой веселишься. Понял, студент?

Я почувствовал затылком взгляд, обернулся. Девушка, кутаясь в мою толстовку, сидела на кровати и смотрела на меня во все глаза. Аппетитные губы, сохранившие следы помады, были приоткрыты.