Верни мою душу

– В оболочке? – не поняла я, о чем он говорит.

Человек подошел ко мне поближе и слегка стукнул себя по лбу. На минуту я потеряла дар речи. Его человеческая внешность сползла с него и упала вниз как ненужная одежда. Она слегка мерцала у ног, в ожидании, когда ею снова воспользуются. Теперь я бы не сказала, что у него заурядная внешность. Непонятным образом он оказался выше меня на целую голову. Красивое лицо, разрез глаз как у меня, ярко голубые глаза, черные волосы короткие ушки. Наряд его составляла белая тога до колен перехваченная пояском.

Длинные мускулистые ноги оплетали ремешки открытых сандалий. Мне до ужаса захотелось заглянуть ему за спину, но я решила, что это будет невежливо и удержалась от такого шага.

Только сейчас я заметила, что мои ноги окутывает похожее мерцание, оно совсем не мешало мне двигаться. Вероятно, поэтому я и не обратила на него внимания. Недолго думая я шлепнула себя по лбу и покачнулась. Удар оказался неожиданно сильным. В голове зазвенели колокольчики.

Надо научиться распределять силу. Моё мерцание быстро поползло вверх, видоизменяя меня. По ощущениям не изменилось ничего.

– Совсем другое дело, почему не сделала этого раньше.

– Забыла, как это делается, – не подумав сказала я.

– Что это значит?

Я просто пожала плечами в ответ на его вопрос.

– Вилания, ты очень странная сегодня, – сделал вывод мой собеседник.

– Я так понимаю, мы с Вами знакомы? – наконец дошло до меня, вот уж чего – чего, а такого поворота событий я не ожидала, повезло, так повезло.

– И снова странно, я знаю тебя с пелёнок, и не только я, тебя знает весь Контин, тебя ищут все жители колонии, ты ведешь себя как неразумное дитя.

– Какой колонии?

– Да что с тобой сегодня? Ты случайно не заболела? Как ты себя чувствуешь? – в красивом тембре голоса этого существа послышалось неподдельное беспокойство.

– Я ничего не помню, – грустно сказала я и несчастными глазами посмотрела на собеседника.

– Не помнишь, как провела день? Это не страшно, это бывает, это от переживаний.

– Я не помню НИЧЕГО. Вообще ничего, – решила пояснить я, – не помню ни одного дня своей жизни. Кто я? Где я? – можно сказать, что я даже не лукавила. Просто не сказала, о том, что я помню и нормально ли помнить о том, чего можно сказать и не было. Перед моим мысленным взором пронеслось несколько красивых всадников в военной форме, знатные жеребцы гарцевали от нетерпения в ожидании боя. Я вздохнула.