Дубай. Наши в шоке

– Да вроде того, – девушка вошла в нашу еще необжитую гримёрку. – Я вроде второй олень Санты. Надо было столько лет классику учить, чтобы в предпенсионном возрасте оленем ходить!

– Отличная роль! Поверь, лучше, чем снеговик или елочная сосулька! У снеговика такая башка тяжелая, что невольно начинаешь задумываться о невостребованности кандидатской и научных статей по педагогике! – крикнула я, раскладывая реквизит прямо на пол.

– Вот Ахчик, ты как скажешь, за тобой даже не повторишь! – усмехнулась Яся.

Знакомство и последующий дружеский разговор прошел в атмосфере хаотичной подготовки к работе, расставлению стульев, переодевании и гримировании лиц. Мы приняли «второго оленя Санты», то есть Настю, как родную – именно так принимались все новые или незнакомые нам до этого артисты, независимо от того, кто они по национальности или из какой страны прибыли. Ведь оказавшись здесь, в чужой стране, по одну сторону баррикад, все мы внезапно вспоминали, что когда-то, все были рождены в одной стране, и по сути, были земляками.

Все мы говорили по-русски, все мы принадлежали к той или иной сфере творческой деятельности, и все уже имели горький опыт банкротства, обмана, иммиграционных штрафов и конечно, не совсем удачных отношений с арабами.

Настя уже давно работала в Эмиратах и, как и многие из нас, регулярно отправляла денежные средства домой, в Белоруссию, своей взрослеющей дочери. Красивая блондинка с длинными, прямыми и гладкими как шелк, волосами и, ухоженными ногтями.

Она уже ни раз пыталась устроить свою личную жизнь после развода со своим первым супругом. Привлекательная внешность, молодость и ум делали свое дело – Настя без труда знакомилась с мужчинами, у нее было множество поклонников. Все они сыпали комплиментами, мечтали о сожительстве, но увидев «европейские» запросы Насти, понимали, что это обойдется им слишком дорого. Вся любовь ограничивалась лишь легкими, не обременёнными двухсторонними обязательствами, отношениями.

К слову о так называемых, европейских запросах. Дело в том, что Настя никогда не понимала арабский менталитет, не понимала, как можно встречаться с арабами, быть их любовницами и уж тем более, упаси Господь, быть законной женой араба. У нее было много знакомых арабских мужчин, но кроме удивления, а чаще раздражения при общении с ними, Настя не испытывала. Поэтому, о том, чтобы общение перешло в дружбу или брак, не могло быть и речи.