Одноглазый Валет

 – А может лучше добавить щепотку сентиментализма? Как вы думаете?

Он наклонился к девице и томно прошептал:

– О девушке можно очень многое сказать по её измам.

Желудок её издал голодное урчание. Она густо покраснела, стала похожа на помидор, отмахнулась от юноши и смущённо что-то пролепетала.

Оскорблённый, я ушёл бродить по библиотеке. Я слышал, как у завсегдатаев начался ненужный спор, как юноша читал стихи, как взвизгивала противная старуха:

– Космополиты! Космополиты!

Я забрёл в самый дальний угол библиотеки, где пыль нетронуто лежала на стеллажах.

Как будто чьё-то лёгкое дыхание коснулось моей щеки. Я вздрогнул. Огляделся – на нижней полке блеснул яркий корешок книги. Среди бумажной трухи он пестрел свежестью красок, какой-то типографской новизной. Я прочитал название:

Книга Одноглазого Валета

И меня как из душа окатило. Раздумий не было – в моих руках оказался артефакт, который поможет покорить сердца читателей. Я перелистывал страницы, они хрустели прочно, как если бы до меня ничьи пальцы не касались их.

И нигде я не обнаружил библиотечного штампа.

– Как же тебя сюда занесло?

Книга ответила мне. На обложке красовалась карта с изображением пикового валета, и в одно мгновение масть покраснела, непостижимо перевоплотилась в бубны. И тогда же кто-то легонько подтолкнул меня в спину – прочти!

Заторопившись, я прошмыгнул в читальный зал мимо унылого общества кружка «DOSTOEVSKY». Уютно устроившись в кресле, я не переставал любоваться чудесной находкой.

Карта то и дело меняла окрас, примеряя на себя то чёрные, то красные масти – волшебство не иначе!

Я причмокнул губами, мысленно ушёл в далёкие дали и проговорил отрешённо:

– Кто ты, Одноглазый Валет? Из какой сказки явился?

И тут же стряхнул с себя наваждение. Ну хватит размусоливать, пора браться за чтение!…

ВОДА ТЕКЛА, ТЕЧЁТ И БУДЕТ ТЕЧЬ

Лёгкий звенящий шум реки напоминал смех девушки. Так плескалась Узунджа, река не самая мощная, с небольшими порогами, чьи голубые воды скованны были стенами узкого каньона.

И хотя стояли жаркие месяцы, Узунджа не пересохла, оставалась полноводной и бодрой, и наряжалась, как в прекрасное платье в зелень дубов, буков и грабов, окружавших её. Рядом с ней думалось о юности и красоте.

Юными и в расцвете сил были брат и сестра – Антон и Кира. Они, перекидываясь фразами, шагали по тропе.

– Ты меня дуришь, – говорил Антон с надрывом и обидой.