Клятвопреступники

Клятвопреступники

Выцветшая, с низким шелушащимся потолком спальня офицера харренской армии Хаулапсила Хармадета освещалась солнцем не хуже теплицы с земляникой. Да и душно в ней было тоже, как в теплице, только вместо земляники пахло чабрецом и полынью. Эти запахи занесло сюда с холмов сквозняком.

Сам Хаулапсил, кстати сказать, занимавший весь нижний этаж казенного флигеля, сидел, акробатически скрестив ноги, на полу и рассеянно поглаживал четырьмя пальцами (пятый был прихотливо отогнут, на нем не хватало двух фаланг) ворс потертого ковра местного декора – рыбы, каракатицы, раковины, похожие на пирожные.

Он ожидал, когда принесут обед, хотя был совсем не голоден – обедать полагалось по гарнизонному распорядку.

Последние семь дней он с замечательным фанатизмом принялся следовать Уставу, с которым никто из офицеров на острове Тигма почти не считался – все предпочитали следовать распорядку. Над ним посмеивались. Но Хаулапсил будто не слышал – у него были свои резоны для рвения.

Хаулапсил остервенело проверял посты, не забывая даже о тех, что располагались в шести часах ходьбы от казарм.

Гонял упражняться солдатню, убивающую время за игрой в лам и любовным надругательством над грязными, в репьях, овцами. Обнаружилось, что гимнастические брусья многие солдаты, особенно первого года службы, видят впервые. Ясное дело, в их родных деревнях никаких брусьев не было.

Попутно Хаулапсил осматривал языки служилых – в лагере строжайше воспрещалось сосать медок, сладостно-отвратительную субстанцию, сваренную из кошмаров, инопутешествий и оргазмов, после приобщения к которой, помимо концерта в голове и дрожи икроножных мышц, оставалась эдакая дорожка на языке – бело-желтая, слизистая, зловонная.

Запрет на медок нарушали все, включая самого Хаулапсила. Медок был самым популярным на Тигме средством борьбы со свободным временем. С небольшим отрывом за ним следовали пьянство и игра в лам.

За медок полагалось тридцать плетей. В первый же день Хаулапсил выписал тысячу семьсот десять плетей. Тридцать своих он честно прибавил к этой цифре «в уме».

Но все эти армейские труды не приносили ни облегчения, ни той усталости, от которой хочется заснуть дня на три-четыре. Заснуть получалось, только пососав медка. Благо в подполье в сухой жестяной коробке этого месива было хоть заешься.