Улей. Книга 2

Они проходят еще несколько бесконечно длинных метров прежде, чем оказываются возле нужной камеры. Затолкнув Каю в темную, пропахшую сыростью, грязью и человеческими экскрементами комнату, тюремщики со скрежетом закрывают толстую металлическую дверь, оставляя ее в черном вонючем мраке неизвестности.

Промозглый холод, гулко разбивающиеся о пол капли воды, вибрирующий гул в трубах, липкий пот, струящийся по позвоночнику, нервно стучащие друг о друга зубы.

Добро пожаловать в ад, Кая.

Протянув руку, девушка наталкивается ладонью на склизкую, покрытую плесенью стену.

Ни малейшего проблеска света, кромешная мгла и пронизывающий ужас.

Тебе нравится твой новый дом, пчелка? Разве он не прекрасен?

– Ненавижу, – с отвращением выплевывает она во тьму. – Идиотка, – а это уже себе. Заслуженно.

Плотнее закутавшись в пиджак Эйнара, Кая пересиливает зудящий порыв скинуть подачку предателя и растоптать ногами. В памяти в замедленном режиме вновь и вновь проносится последняя сцена, где он стоит плечом к плечу с батлером, безропотно выслушивая от него снисходительную похвалу за проделанную работу.

Беспринципные лжецы и ублюдки – все, без исключения, не взирая на высоту уровня.

Спросите, как она могла так глупо попасться в умело расставленную медовую ловушку?

Легко. Точно так же, как миллионы одураченных и использованных женщин планеты до нее.

Масштаб не имеет значения. Улей – всего лишь микроверсия прогнившего общества, живущего за пределами острова, но она зеркально отражает все то, что происходит снаружи.

Девушку охватывает яростная дрожь, переходящая в нервный озноб. Неконтролируемые соленые слезы стекают по щекам, в груди разрывается сердце, ненависть закипает в венах.

В Улье никому нельзя верить.

Особенно Буту. Тем более Буту. Никогда – Буту.

Она же знала… знала, но желание отомстить Янгу и лживые низкие, подлые манипуляции батлера пересилили доводы рассудка, отключив инстинкт самосохранения и рациональное мышление.

Они оба, и Кая и Эйнар, ничего не нарушили. Они четко действовали по плану Бута, но финал должен быть другим.

Другим!

Однако она здесь – абсолютно одна, в этой вонючей сырой клетке, а Эйнар остался наверху, чтобы покорно лизать руки своего хозяина и предано вилять хвостом.

Ее тупо обвели вокруг пальца и бросили подыхать здесь в одиночестве, как отработанный материал, как кусок полудохлого мяса.

Шумно втянув смрадный воздух, Кая позволяет истерике прорваться наружу.