Моя любимая булли

И бросила в кусты на три метра. Он хотел с ней по пьяному делу зажечь. И сказал прямо, что, мол, хочет красивого секса. Но нарвался на неприятности. И крепко тогда себе обжог лицо крапивой в густой траве. Сельские сплетницы проводили диковатым взглядом нерадивого гонщика. Тот уже все столбы, казалось, сбил в селении. И гоняет как полный псих. От него быстро след простыл. Но воздух испортил душный бело-серый дым. И тот расплывался неохотно. Но всё же уплыл, когда подул резкий ветерок. И чудно зашелестели листья на деревьях.

И прямо как будто шептались о чём-то меж собой. Селянки Авдотья, Анисья и Дуняша бегло переглянулись. И слегка отмахнулись от неприятного дымка. И выказали те ещё гримасы. Они всё же быстро вернули себе свои обычные лица. Но языки острые и дикие дали о себе знать.

– Вот же прохвост проклятый… Сколько он воздух нам портит уже на своём этом тарантасе…, – сказала Авдотья, – Хоть бы в армию его забрали что ли…

– И не говори Кузьминична. Он недавно забор Игнату протаранил. Так того говорят, стрелял в него из ружья…

– Что, правда? – спросила Дуня.

– Да. Стрелял. Стрелял. Я даже слышала хлопки. Он дурень такой напился и давай кататься на своём этом мопеде… Или что там у него…, – начала свой очередной рассказ Анисья, – И проломил забор. Прямо во двор заехал… Пса напугал. Тот залаял громко. Этот Тима врезался в баню, как говорят. И лбом своим чуть стену не снёс.

– А сам что? – спросила Дуня.

– Сам. Чего ему будет…

– Ну как? Он же на скорости ехал… И забор снёс.

Хихихихиии…, – улыбнулась Дуня, – И в баню ещё влетел… Неужели ему ничего…

– Совсем ничего. Может, шишку себе на лбу набил. Но побежал быстро. Ещё и мопед свой поволок…

– Хиихихихихиии…

– А Игнат наш стал стрелять в ирода этого… Хиихихихии… Но говорят солью стрелял. И даже попал прямо в зад…

– Что-то не похоже…, – возразила Авдотья.

– А когда это было?

– Да совсем недавно и было. Три или два дня назад.

– Хиихиххиииии…

– Тебе Дуня смешно. Игнату невесело.

У него забор до сих пор лежит. Этот алкаш не собирается по ходу чинить…

– Хиихиххиихихии…

– Дуня не смешно…

– А мне смешно… Надо же так ехать, что забор протаранить. Он, видимо, плохо соображал.

– Управы на него нету… Сукин сын…

– Хиихихихииии…

– Дуне всё смешно…

– А тебе чего? Пускай девка смеётся. Она молодая у нас…

– Хиихихихихиии… Молодая…

– А что?

– У Дуни десятеро детей. И она молодая… Вот это забавно…, – сказала Авдотья.