Камертон

– Ты осознаешь все, что сейчас происходит? – опешил Феонин, положив «червягу» на стол.

– Мои гены это относительно строгая программная линия, поэтому значения всего того что сейчас происходит я могу улавливать с большой долей вероятности. Так будешь меня есть?

– А что ты сам бы предпочел?

– Какая прелесть! – послышался голос официантки за спиной. Феонин еще раз про себя убедился во врожденном жестокосердии женского пола, столь нежно выпестовываемом Госпожой Эволюцией ради безумной идеи выживания.

– Я бы предпочел жить и размножаться,– гордо продекламировала гусеница. Эти слова заставили усомниться в правильной расстановке цепочки его рассуждений, относительно этого создания. Может, стоило сожрать ее? Уж слишком больно было слушать такие речи сегодняшним вечером. К тому же она искусственная, если уж на то пошло. Впрочем, в этом вопросе можно было конкретно потеряться, уж больно тонка грань между аналоговым и вторичным в современном мире.

– Я что, по-твоему, похож на муравьеда, чтобы тобой закусывать? Уползай на все четыре стороны, приятель.

Гусеница смутилась подобным речам, потому что, скорее всего, она понимала многие слова слишком буквально, отчего смысл их порой терялся. Но врожденная тяга к быстрому усвоению новой информации сделала свое дело.

– Благодарю тебя! Я еще слишком мало знаком со многими речевыми оборотами, которые в обиходе используются в данной местности, чтобы осознать всю мудрость сказанных тобой слов. Позволишь мне остаться здесь, пока мои биологические часы не прикажут моей ДНК перестраиваться?

– Да, сиди здесь сколько пожелаешь. А я пока схожу, закажу выпить? Кстати, тебе может чего взять?

– У меня иммунитет к спирту. Иначе на стадии личинки я бы умер.

– Точно…

Феонин хотел встать и пойти заказать выпивку у барной стойки, чтобы избежать общения с официантками, но потом подумал, что в его отсутствие червячка могут смести со стола вместе с пустым стаканом случайно или ради забавы.

– Сиди тихо. Я пока изучу состав этого коктейля, в котором ты плавал. Клюква и белый ром были очень кстати, а вот водка и мескаль, все же хороши по отдельности, а вместе эти оттенки вкуса превращаются в какофонию.

– Нашел себе дружка? Что ж, подобное тянется к подобному, – словно хищная Валькирия возникла над полем незримой брани все та же молоденькая официантка, со своими язвительными шуточками, полными презрения к неудачникам мира сего.