Рассказы

Единорог фыркнул: этот мир менялся слишком стремительно, чтобы можно было жить спокойно. Казалось, только вчера Река поднатужилась и взломала ледяное покрывало, под которым обитатели вод прятались от зимних морозов, только вчера лопались зеленью тугие почки, звенели цикады, и сводил с ума аромат цветущей липы, только вчера началась жизнь, и вот, пожалуйте, снова осень.

Единорог хорошо знал, что вслед за красно-желтыми листьями приходят дожди, холод и белое кружево снега. Попав сюда случайно, он так и не сумел привыкнуть к зиме, наверное, слишком мало времени провел в этом странном мире.

– Эй, привет! – Мальчик приоткрыл окно. Здесь люди запирали себя в коробках из мертвого камня, почти такого же холодного, как зимние ночи. Камень вытягивал жизнь, но люди упорно не замечали этого, они гордились своими жилищами и норовили заполнить коробки ненужными вещами. А дети болели, совсем как маленький друг. Единорог тряхнул гривой и приблизился к дому.

– Я испугался, что ты не придешь.

Видишь, – ребенок продемонстрировал сухой кленовый лист, – осень пришла. А потом зима будет. Ты снова исчезнешь. Почему ты уходишь зимой? Тебе холодно, да? Я тоже не люблю зиму, сидишь целый день взаперти… Лешка на санках катается, а мне нельзя, мама говорит, что, может быть, в следующий раз, только, знаешь, что я думаю?

Единорог мотнул головой, ему приятно было слушать Мальчика, Который Жил На Опушке Леса в коробке из белого камня. Зверь даже не отказался бы от совместной прогулки, но маленький друг никогда не покидал своего жилища.

Маленький друг болел – забывший о существовании волшебства мир вынес уже свой приговор. Даже сказочное существо, случайно забредшее извне, было не в силах отменить его. Единственное, что он мог – это подарить отсрочку. День. Два. Неделя. Год. Единорог приходил сюда на протяжении пяти лет не ради беседы, ласковых слов и горбушки хлеба, на которой плавились белые кристаллики соли – хлеб с солью едят лошади – единорог приходил просто потому, что мог.

– Ты меня не слушаешь, – обиделся мальчик, – меня никто не слушает. Думают, что, раз я болен, то глупый. Я ведь умру, да? Сам знаю, что умру. И они знают, что я знаю, но не говорят, делают вид, будто все в порядке… Как ты думаешь, им станет легче, когда я умру? Может, мама тогда перестанет плакать, а папа хмурится? Алиска опять же… Они ведь не замечают ее, это плохо.