До рассвета

И даже его молчание не убеждало в обратном. А если вдруг с Яном не сложится – вряд ли отец захочет вернуться после всего пережитого. Скорее всего, они надолго осядут в Торнтоне.

Рейчел могла понять необходимость этого, но от принятия не было легче. Она уже привыкла к беззаботной жизни в полной развлечений столице. Слишком резко лишилась привычного комфорта. Даже не успела понять, что произошло. И не смогла свыкнуться.

Рейчел задвинула шторку на окошке. Незнакомый пейзаж угнетал. Не было желания его изучать.

Этот жест покоробил Джеймса.

Но почему-то вместо того, чтобы найти слова успокоения для дочери, отец вдруг вспомнил, что у Яна был сын, которому сейчас примерно двадцать пять лет. Может, чуть больше. Джеймс не задумывался о нём и не говорил Рейчел, потому что Дэвид (так звали сына Яна) не жил в Торнтоне, лишь изредка навещал отца. Риск застать этого молодого человека там был невелик. Настолько, что Джеймс не понимал, к чему вообще вспомнил это. Репутации Рейчел ничего не угрожало.

– Это временно, – он перебил мысли нужными словами, ободряюще сжимая ладонь дочери.

 – Обещаю, мы найдём другой выход.

– Я знаю, – она сказала так, будто действительно в это верила.

Рейчел было ещё и немного неловко из-за этой ситуации. Прелестный образ нежной блондинки с привлекательной фигурой позволял ей рассчитывать на выгодный брак. Большинство молодых леди пользовались таким способом поправить положение – это было обыденностью, тем более, в Лондоне, в сердце светских раутов. И к Рейчел уже проявляли интерес богатые наследники и титулованные особы.

Но она никем не увлекалась. Ей были приятны их внимание и ухаживания, но не более того.

Отец замечал, что дочь не выказывала благосклонности к потенциальным женихам, а потому не заговаривал о замужестве как о решении проблемы. Он хотел, чтобы Рейчел испытала настоящую любовь и была счастлива в браке. Таком же крепком, какой был у Джеймса. Его жена умерла, когда Рейчел было четыре года. С тех пор ни одна женщина не смогла тронуть его сердце, и он полностью посвятил себя дочери.

Не было и дня, когда Джеймс не вспоминал времена супружеского счастья.

А Рейчел вообще не представляла себя в семейном уюте, посвящённой одному мужчине и детям. Душа не стремилась к этому. Замуж не хотелось, да и не верилось в такую любовь, которая могла перевернуть сознание.

Что ж, теперь вся их жизнь разделилась на «до» и «после». И Рейчел не могла позволить отцу одному тянуть весь груз проблем. Ей придётся найти выход.