Обреченные смерти не боятся

Не достаточно умный человек чтобы подловить меня или слишком умный, чтобы этого не делать. Наверняка он сам устал сидеть здесь со мной каждый месяц и слушать про ад в моей голове, так что сегодня я можно сказать, даже облегчил ему задачу.

– Обновите рецепт?

– Да, конечно.

Я перестал принимать нейролептики месяц назад. Точнее немного снизил дозу. Это помогает немного экономить таблетки и держать мозг достаточно активным. Если полностью отказаться от лекарств, то меня начинает колотить галлюцинациями и непреодолимым желанием вцепиться в горло каждому третьему.

Возможно, это глупо, но за пятнадцать лет я научился подбирать идеальную дозу для того, чтобы мой мозг не был похож на кашу, и я мог разговаривать с людьми, не раздражаясь от каждого их звука или движения. Томас негативно относиться к тому, что я корректирую дозировку, ведь кто я такой, чтобы знать свой организм.

– Послушай, Кевин, ты уже взрослый парень и думаю, можешь контролировать себя сильнее, чем ты думаешь.

Я хочу попробовать отменить наши принудительные встречи раз в месяц и сократить их до двух встреч в год.

– Надоело возиться со мной? Это нормально. Вы продержались дольше мамочки с папочкой.

– У тебя есть мой номер. Можешь позвонить мне в любой момент, и я встречусь с тобой.

В этот момент мне стало даже жалко его. Ему ведь никуда от меня не деться и он еще недостаточно старый, чтобы прятаться от меня на том свете, хотя думаю мне это ближе, чем ему. Он мог бы отказаться от меня и на его кресле, в царапинах и следах от карандаша, сидел бы кто-то другой.

Какой-нибудь Джек или Боб, а возможно какая-нибудь Мэри, похожая на продавщицу за углом, они бы не были похожи на Томаса, у них были бы другие ловушки и они точно сменили бы это кресло. Почему-то становится тошно от этой мысли.

– Я не хочу, чтобы на этом кресле сидел кто-то другой, – слова вырываются сами по себе и мне от этого еще хуже, поэтому я забираю лекарства со стола и выхожу из кабинета, где прошло моё детство.

Останавливаюсь на крыльце и достаю пачку сигарет. Никотин помогает не срываться по мелочам, особенно когда я стал принимать меньше нейролептиков. Закуриваю сигарету и усаживаюсь на перила, которые настолько старые, что скрипят подобно женщинам из гардероба, когда на твоей куртке не оказалось петельки. Томас говорил, что меня может начать тянуть к петлям, но пока в моей жизни есть цель, этого не происходит.