Обреченные смерти не боятся

Наверное, когда я их убью, то с удовольствием затяну  петлю на своей шее – гардеробщицы будут рады.

– Мертвяки всё усерднее приближают свою учесть, – какая-то бабушка, проходя мимо меня, осуждающе цокнула.

Стало смешно. Мертвяком, мня еще не называли. Надо будет добавить это в один  список к мусору, ничтожеству и демону. Смотрю на часы, уже пора. Придется идти пешком, в автобусах выше вероятность срыва, да и не хочется тратить всю свою выдержку на поездку до Дилана, сегодня она мне еще пригодится. Солнце противно слепит глаза, отчего приходится их щурить, но я этому я даже рад – не приходится смотреть на людей.

Гараж Дилана находится через две улицы во дворе старой высотки возле пустыря. Я был там всего лишь пару раз, но быстро запомнил дорогу от Томаса до Дилана. Подхожу к железной двери и пять раз стучу, а затем через две секунды еще два раза. Дверь открывает какой-то маленький мальчик – это не Дилан, он был выше и старше. Не сказав мне ни слова, он сканирует меня глазами—пуговицами и запускает в гараж.

– Привет, – Дилан появляется из-за какой-то разобранной машины измазанный с ног до головы в чем-то черном и напоминает крысу из канализации.

Нащупав бутылек с лекарствами в кармане, я провожу пальцем по нему. Мне нравится периодически гладить его от самого дна до крышки и наблюдать, как гладкая поверхность сменяется ребристой. На бутыльке была бирка с моими данными и диагнозом, она меня раздражала, потому что была разрывом между ровным пластиком и зазубринами.

– Принес таблетки, – ставлю бутылек на маленькую тумбочку. – А ты?

Дилан берет лекарства в свои руки и начинает тщательно рассматривать, словно это не обычные таблетки, а пилюли вечной молодости. Смотрит на бирку с моими данными и вздыхает. Такие вздохи в свой адрес я слышу постоянно, но всё еще не привык. В ящике люди делали это намного реже, потому что иначе они бы просто не успевали дышать между этими вздохами.

– Тебе не будет плохо от того, что ты не пьешь их? Не подожжешь мой гараж в приступе?

Вскидываю брови.

Неужели он начинает сомневаться? Да и какое ему дело, его задача просто принести бумаги, а не быть мне опекуном. Эта роль в моей жизни уже занята Томасом, да и слишком многие жалеют меня и считают своим долгом поинтересоваться моим самочувствием. Смешно, что они делают это ради того, чтобы обезопасить свою жизнь от меня.

– Я не передумал, просто хочу снизить риски, – оправдывается и прячет лекарства в свой карман.