Ночь в награду

Их во всех подземных переходах продают.

Отец. Какая гадость! Я представляю, каково маме… Зачем же они так фотографируют?

Руслан. Секс – движущая сила прогресса. А прогресс – это деньги.

Отец. Ты уверен, что это она?

Входит Лидия со стаканом воды, подходит к двери, стучит.

Лидия. Мама, это я. Возьми воду.

Дверь приоткрывается, мать хватает стакан и снова закрывает дверь. Пока это происходит, мужчины молчат, смотрят на дверь, будто матери их разговор слушать не следует. Отец складывает клочки фотографии.

Бедная мама! Она не выносит порнографии!

Руслан. Ну какая это порнография! Обычная эротика. Я эту картинку с шестого класса хранил.

Отец. Это твоя картинка?

Руслан. Наверное, мама у меня копалась в столе и вытащила.

Отец. Как это гадко!

Руслан. Я думаю, у Лиды тоже такая есть.

Лидия. Мама сама купила. Давно, еще когда тебя выдвигали на Нобелевскую премию. Помнишь?

Отец. У меня не было никаких шансов.

Руслан. А мать перепугалась, что ты станешь государственной ценностью и тебя наградят как маршала.

Лидия. Или эстрадного певца.

Отец. Ну уж это слишком!

Лидия. А кто был майским лауреатом?

Отец. Кто?

Лидия. Шансонье Сечкин!

Руслан. Он тоже государственное достояние. Гастроли шансонье Сечкина прошли в прошлом году в Шанхае с громадным успехом!

Отец. Ничего смешного в этом нет. Нам приходится идти на компромиссы на международной арене. Я вполне разделяю точку зрения президента.

Снова звонит телефон. Отец знаком показывает Руслану, чтобы тот снял трубку. Руслан берет трубку.

Руслан. Дядя Сима? Папа еще не приходил. Нет, я не думаю, что он отказался. При чем тут его передовые взгляды? Ничего с ними не сделается. Конечно, обязательно передам. (Кладет трубку.) Этот старый ишак не переживет твоей славы.

Отец. Сима младше меня.

Руслан. Это уже не имеет значения. Интересно, нас кто-нибудь намерен кормить обедом?

Лидия. Смотрите, я сложила.

Она показывает на большую фотографию, сложенную из кусочков.

Отец. Это она?

Руслан. Вот именно.

Отец. Как же она могла позволить так себя сфотографировать?

Руслан. Вот и спросишь у нее.

Отец. Когда же обед, в конце концов?

Дверь в спальню распахивается. В дверях мать в халате. Она театрально восклицает.

Мать. Обедать будешь в ресторане!

Мать кажется распятой, волосы спутаны – она являет собой фигуру из трагического хора.