Фронтир. Город в степи

Порой его полномочий явно не хватало для решения взваливаемых им на себя задач, но в этом случае он всегда мог положиться на своего вассала, который, казалось, мог справиться с любым поручением. Лан Ариас стал той самой силой, что неизменно подбрасывала барона на следующую ступень. Под это дело с некоторых пор у него всегда имелась и пара подручных.

Три года назад, исколесив практически всю империю, над которой никогда не заходило солнце, его сюзерен достиг самой высокой ступени, на какую вообще мог рассчитывать.

Он получил титул графа и был назначен генерал-губернатором Новой Валенсии. Надо заметить, весьма энергичным и решительным, что неизменно способствовало появлению завистников и недругов.

Графу Канору оставалось отслужить два года в должности генерал-губернатора, король весьма ревностно следил за ротацией кадров. По истечении этого срока он собирался уйти в почетную отставку, что подразумевало получение весьма обширных владений в любой из колоний.

Лично ему импонировала Новая Валенсия.

Сбережений, а также средств, что удалось получить путем махинаций с участием все того же лана Ариаса, вполне хватит для того, чтобы обустроить большую хлопковую плантацию. Кстати, рядом может обосноваться его верный сподвижник, и тогда они уже будут по-настоящему сюзереном и вассалом. Впрочем, скорее все же добрыми соседями и друзьями, так как они уже давно переступили эту грань.

Оставалось лишь покончить с делами на службе короне, чтобы получить достойный приз.

К тому же нужно было позаботиться о двух дочерях и сыне, обеспечив им безбедное будущее. Да и лану Ариасу тоже не помешает подумать о своей семье и сыновьях.

Конечно, это не дело, имея семью, постоянно влезать в сомнительные авантюры и опасные предприятия. Но лан Ариас не задумываясь отправлялся в нужное место по первому же требованию своего патрона. У него не было сомнений, что в случае его гибели граф Канор не оставит семью своего друга. Отчего такая уверенность? А не могло быть по-иному.

Уж слишком многое их связывало и слишком многим они были обязаны друг другу.

Правда, на этот раз предприятие и впрямь предстояло весьма опасное. Арачи отличались крайней враждебностью ко всем белым и были склонны разговаривать с ними только на языке оружия. Отправься любой белый в земли арачей со шкурой белого волка на шесте, и нет никаких гарантий, что пинки с уважением отнесутся к их же извечному знаку мирных переговоров.