Пиковая Дама

Так, прождав полтора часа на нулевом свидании, продрогнув до костей, выбросив розы в мусорную урну, Антон был уверен: эта миленькая студентка перезвонит вечером, извинится и предложит встретиться завтра. Так двенадцать лет назад он точно знал, что у Марины отошли воды, а телефон разрядился, и она не может дозвониться ему.

В мастерской пахло битумной мастикой. Владимир Семенович Высоцкий хрипел про привередливых коней. Глебыч, механик и по совместительству совладелец сервиса, орудовал болгаркой. Антон устроился под днищем седана, счищал краску и ржавчину, обезжиривал участок и обрабатывал антикором.

В кармане ожил мобильник.

Антон хмыкнул: я же говорил! Оттолкнулся, выезжая из-под машины на слесарском лежаке.

В адресной книге Марина была переименована из Малышки в Бывшую. От теплого и нежного прозвища к холодной констатации факта.

– Алло?

– Привет, Антон.

– Здравствуй. – Он вытер тряпкой чумазую щеку.

– Не мешаю?

– Мешаешь, – не стал околесничать он. Перехватил взгляд Глебыча, губами проартикулировал: «Жена».

– Ты можешь приехать?

– Я же сказал…

– Да, слышала. Но это важно.

«Важнее альковных и секретеров?» – про себя съязвил Антон, но произносить вслух колкость не стал. Они ни шатко ни валко налаживали контакт – ради Ани, естественно. Учились беседовать без криков и взаимных оскорблений. Сарказм сейчас не уместен.

– Что стряслось? – спросил он, вставая.

– С Анькой неладно.

Сердце заколотилось учащенно под комбинезоном.

– Что с ней?

– Приезжай.

– Марина, твою… – Он скрипнул зубами. Взял себя в руки. – Что с моей дочерью?

– Нормально все. Но ты должен приехать, – она выдержала паузу и добавила: – Пожалуйста.

– Ладно. Ладно, черт.

Высоцкий пел про кривые зеркала, отражающие волчий оскал. Глебыч выключил пилу.

– Мужик. – Антон потоптался. – Надо отлучиться.

– Сдурел? А работать кто будет?

– Я все сделаю. Дочь… заболела, не знаю…

– Ага.

У холостого Глебыча не было детей, и напускная суровость не вводила Антона в заблуждение.

– Я на часок. Туда и обратно. «Вольву» возьму.

– Не убивай меня, Тох. В налоговую завтра сдаваться.

Антон снял с крючка ключи.

– Щас приеду, брат. Седан вылечу и налогами займусь. Лады?

– Да какие же лады? – Глебыч кричал в спину уходящего Антона, перекрикивал Высоцкого.