Асафетида

Асафетида

Максим Николаев

Место преступления в лесу под Псковом выглядело так, словно кто-то, выпотрошив двух пенсионерок, еще долго то ли топтался по трупам сапогами, то ли катался всем телом… На отпевании внук одной из убитых падает в обморок и едва не становится сексуальной жертвой толпы покойниц, изуродованных огнем. С тех пор видение не отступает, а мертвые являются уже наяву. «Асафетида» – роман о колдовстве, русских народных культах и злой истории древнего города, заглянуть в заповедные уголки которой читателю предстоит вместе с большевиком-некромантом Сергеем Малиновским и таинственными «престарцами», что променяли бренный Божий дар на долгие проклятые лета. 2-е изд.

Максим Николаев

Асафетида

Елене

Того же лета псковичи сожгоша 12 жонке вещих

Псковская вторая летопись, год 6919-й

Книга первая

1. Бабушка

– Господи, помилуй.

– О приснопамятной рабе Божией Марии, покоя, тишины, блаженныя памяти ей, Господу помолимся.

– Господи помилуй, – вместе с двумя певцами в церковных одеяниях бубнит Точкин. Затылком я чувствую его теплое дыхание.

Священник отец Алексий простужен. Он дотягивает тропарь и, не выдержав наконец, отворачивается и подносит к лицу белый платок, который словно по волшебству материализовался в сложенных щепотью пальцах.

Раба Божия Мария в своем красном гробу укрыта до подбородка саваном из прозрачно-белой ткани. Перед гробом выстроилось тети Зинино семейство: она сама, дочь с зятем и внучки – Уля и Юля.

Тетя Зина не хотела рассказывать подробностей, но, когда я спросил в лоб, всё же призналась, что похоронщикам пришлось корпеть целый день, чтобы восстановить бабушкино лицо. Раны заштопали бесцветной нитью и замазали слоем покойницкого грима. Черты будто скукожились, и само лицо чуть заметно съехало на один бок. Хотя бабушка при жизни не пользовалась косметикой, губы ей намазали алой помадой. Что под косынкой, точно неизвестно, но, по крайней мере, снаружи не видно, что череп был расколот на две половины.

– Упокой Боже рабы Твоя, и учини я в раи, идеже лицы святых Господи, и праведницы сияют яко светила.

Сколько себя помню, я спал крепко, но в то утро почему-то поднялся в пять, съел кружку отрубей, позавтракал вместе с бабушкой и закрыл за ней дверь. Когда я вернулся на кухню, то увидел в окно, как она ставит две большие корзины в багажник. Перед тем, как сесть в машину, бабушка подняла голову, заметила меня и помахала рукой.