(Не) люби меня

Красавчик вел себя спокойно, не паниковал, вперед сильно не рвался, но дочь всё равно мужчине впервые в жизни захотелось выпороть за такие шутки. Может, и права Виктория, да что там – совершенно точно права, именно его вина, что девочка выросла такой легкомысленной. Виктория явно знала их детей лучше – он-то целыми днями пропадал в больнице и видел их по большей части либо спящими, либо больными. Сейчас он в этом раскаивался и обещал себе, что обязательно возьмёт отпуск и поедет вместе с семьей ну хоть бы и в Славию к Градским, просто отдыхать: спать до полудня, собирать в лесу ягоды и купаться в речке, а может быть, даже и в Аранск, где есть театр, зверинец, карусели и прочие развлечения, которые дети и не видели никогда.

Только он знал про себя, что назавтра в больнице обязательно появится какой-то тяжелый пациент, или в дальнем стане вспыхнет холера, и про отпуск он опять забудет до следующего лета.

Дочь сидела на траве и выглядела вполне здоровой и бодрой, но Аяз сразу увидел неподалеку от нее чужака, лежащего лицом вниз.

– Твоя работа? – строго спросил он дочь. – Мне его добить?

– Ты что! – возмутилась Лили. – Его из портала таким выкинуло!

– Портал? В Степи? – удивленно спросил мужчина, приседая рядом с раненым и сразу же забывая, что хотел отругать дочь. – Ты его трогала?

Лили хотела соврать, но вдруг он и правда заразный, а она тоже может заболеть, и она призналась:

– Да, напоила.

– Молодец, – пробормотал лекарь. – Крепкий парнишка. Дай мне воды!

Лилиана растеряно смотрела на отца – во фляге было пусто.

– Воды? – неловко переспросила она.

– Лили, ты водник. Найди мне воды помыть руки. И раны надо обработать, а я только из больницы, во мне нет столько сил, чтобы его хоть немного подлатать. Но перевязать смогу.

– А, в этом смысле? – Лили подошла к отцу, прислушалась к земле и легко вывела на поверхность небольшую водную жилу.

Аяз кивнул, достал из седельных сумок чистые полосы мягкой ткани, сполоснул руки и лицо и осторожно начал касаться спины раненого.

Едва только он притронулся, мужчина выгнулся и зашипел от боли.

– Я только промою, – успокаивающе сказал степняк. – Я врач. Не бойтесь.

– Не трогайте меня, нельзя… – прошептал по-галлийски чужак.

– Не говорите глупостей, – строго ответила Лили. – Он врач, он вам поможет.

– Я не очень понял, – недовольно сказал отец. – Галлийский, да? Переведи ему, что если совсем невмоготу, я могу его вырубить. Но это надолго, он совсем плох.