Приворот. Побочный эффект

Радует, что хоть ноги сумела согнуть в коленях и бедра посильнее сжать. Если он решил меня изнасиловать прямо тут – не дамся!

Нет, ну что за бред? Почему Светка никак не реагирует на этот беспредел? Может, я все же сплю? Меня чем-то опоили? Или околдовали?

– Сними это, – он жестом указал на лифчик.

И, о кошмар! Мои руки послушно выполняют требуемое! А глаза косятся на соседку в надежде, что та сейчас заметит неладное и спасет, но она продолжает читать.

– Погладь, – вновь раздается хрипловатый низкий голос.

Щеки горят. Зажмурилась. Стыдно-то как! Моя фигура оставляет желать лучшего, все же лишние пятнадцать килограммов на боках – весомый повод для развития комплексов. А тут такое!

Руки, не считаясь с мнением хозяйки, погладили нежную кожу на грудях и отстранились, вместо того чтобы прикрыть ее.

– Не прекращай…

И да. Они продолжили. Вскоре смущение и раздражение смыло волной неведомых доселе ощущений. Полушария под моими ладонями набухли, соски затвердели. Кожа стала чувствительной: грудь – нежный гладкий атлас, пальцы – шероховатый бархат.

Каждое движение, вызывавшее мгновение назад щекотку, теперь отзывается приятным теплом внизу живота. И ноги предательски расслабились, опустились на простыни, приняв горизонтальное положение.

– Пощекочи их, – молвил все тот же голос, и я поняла, о чем речь.

Пальцы легонько коснулись сосков. Тело задрожало и тут же изогнулось дугой. Пришлось прикусить губу, чтобы не застонать в голос. Каждое прикосновение, словно электрический разряд.

Хочется вцепиться в соски и крутить их, сжимая, словно в клещах, но команды не было, и мои руки послушно продолжают щекотать затвердевшую, неимоверно чувствительную плоть.

– Хочешь себя поласкать? – слегка хрипловатый вкрадчивый голос звучит возле самого уха, и горячее дыхание мужчины касается моей кожи.

Голоса по-прежнему нет, и я киваю.

– Тогда сжимай, гладь, щекочи… все что тебе хочется… отдайся своей страсти.

Хочется? О, да! Мне очень хочется! Безумие…

– О-о-о… – вырвалось наружу, когда твердые, напряженные пальцы вцепились в превратившийся в оголенный нерв сосок одной груди.

Потом пришел черед второго. Боги! Как же сладко! И почему прежде не делала ничего подобного?! Мне же было велено не терять девственность, а это всего лишь ласки… М-м-м…

Вновь сжимаю бедра, и смущение тут ни при чем. Там, внизу, все горит. Нижние губки набухли, им тесно в эластичных, плотно прилегающих к телу трусиках.