Кто ты, Иуда?

Прошло много лет, Иуда успокоился, расслабился, выпил с писательницей домашней наливочки, ударился в воспоминания, да и сболтнул лишнего. А она намотала на ус и решила издать книгу-разоблачение.

Все замолчали. Тишину прервало тявканье Василисы и появление в столовой двух совершенно одинаковых мужчин в костюмах цвета хаки, дутых куртках и вязаных шапках – мужья Соньки и Юльки явились за своими благоверными.

– Пойдем домой, – одновременно сказали они, переглянулись и снова синхронно продолжили. – Дети орут и скачут, сил нет.

Корзинкина и Дубинкина, ворча, поднялись со своих мест, переоделись в успевшие высохнуть вещи и отправились восвояси. Мама, обычно провожавшая гостей, сейчас сидела, о чем-то задумавшись.

– Что с тобой? – спросила я и обняла ее.

– Папу предал кто-то из близких, – глухо сказала она. – Возможно, я до сих пор продолжаю улыбаться этому человеку и считать его другом. От этой мысли мне не по себе.

Глава 5

Октябрь, 1986

– Папа, ты купишь мне мороженое? – маленькая девочка в красной курточке с вышитым зайчиком настойчиво потянула за рукав красивого брюнета.

– Конечно, – улыбнулся он и постучал в синюю дверь с табличкой «Закрыто».

– Володя! – укоризненно возразила его жена. – Какое мороженое? Во-первых, сейчас его нет в сельпо, а, во-вторых, холодно! У Евы заболит горло.

Мужчина и ребенок переглянулись и лукаво подмигнули друг другу. Створка отворилась, и наружу высунулось круглое хмурое лицо продавщицы Зины.

– Кто там?! – рявкнула она на автопилоте, но, узнав семью Подольских, немедленно расплылась в улыбке.

 – Владимир Яковлевич, здравствуйте! Входите скорее. Думала, опять кто-то из конторы за хлебом прибежал. Во народ! Каждый день в одно и то же время закрываемся – никак не запомнят! Я вам все отложила: и конфетки, и вафли, и торт. Вчера печенье привезли, вы не просили, но…

– Зиночка, вы просто чудо, – с благодарностью ответил Владимир, и сердце продавщицы ухнуло куда-то вниз, а потом подскочило и заколотилось у горла.

Председатель колхоза был хорош, как киноактер: высокий, статный, с правильными чертами, жгучими карими глазами и белоснежной улыбкой. К необыкновенной красоте прилагались острый ум и широкая душа. Муж Зины был вторым секретарем райкома партии, и они с Подольскими дружили семьями. Однако жена Владимира Яковлевича ей совершенно не нравилась. Роза Алексеевна походила на английскую аристократку, которую каким-то чудом занесло в глухое советское село.